Великий сон

У двери с номером 405 была маленькая кремовая кнопка звонка. Я нажал ее и стал ждать — очень долго, как мне показалось. Затем дверь приоткрыли сантиметров на тридцать — тихо, но решительно. У мужчины были длинные ноги, такой же торс, прямые плечи и темные глаза на бесстрастном смуглом лице, давно привыкшем скрывать любые чувства. Откинутые назад волосы, жесткие, как проволока, обнажали большой выпуклый лоб, который на первый взгляд можно было принять за вместилище интеллекта. Он смотрел на меня без особого интереса, придерживая дверь тонкими смуглыми пальцами. Молча.

— Гейджер? — произнес я.

Насколько я заметил, лицо мужчины не дрогнуло. Он потянулся за дверью к сигарете, сунул в зубы и слегка затянулся. До меня дошел ленивый клубочек дыма, а за ним — холодный, неторопливый голос, не более выразительный, чем реплики крупье в рулетке.

— Что вы сказали?

— Гейджер, Артур Куин Гейджер. Мистер с книгами.

Он неторопливо раздумывал над моими словами. Посмотрел вниз, на кончик сигареты. Вторая рука, придерживавшая дверь, исчезла. Казалось, той, невидимой рукой делает какие-то движения.

— Не знаю такого, — объявил он. — Он где-то здесь живет?

Я улыбнулся. Ему это не пришлось по вкусу — покосился на меня.

— Вы Джо Броди? — спросил я.

Смуглое лицо закаменело.

— Ну и что?

— Значит, вы Джо Броди. И не знаете Гейджера. Очень странно.

— Да? Может, это вы странно юмор свой проверяете. Испробуйте его где-нибудь в другом месте.

Я оперся о косяк и улыбнулся ему со значением.

— У вас книжки, Джо, а у меня список клиентов. Не мешало бы поговорить.

Он не сводил с меня глаз. В комнате за ним что-то слабо звякнуло, словно дернулись металлические кольца штор.

Он покосился в сторону комнаты и открыл дверь пошире.

— А почему бы нет — раз вы думаете, что у вас есть что-то, — проговорил он холодно и отступил от двери. Я шагнул мимо него в комнату.

Это было приятное помещение с добротной мебелью, к тому же ее было немного. Французские окна до пола выходили на каменный балкон и открывали вид на далекие горы. В левой стене у окна была одна закрытая дверь, а у самого входа — вторая, задернутая плюшевой занавеской.

Оставалась еще правая стенка, без дверей. Посредине стоял диван со спинкой, на который я и уселся.

Закрыв двери, Броди, словно рак, попятился к высокому дубовому письменному столу, украшенному четырехгранными шляпками гвоздей. На нижней выдвижной доске стояла кедровая шкатулка с позолоченными петлями. Взяв шкатулку, Броди подошел к креслу между дверьми в левой стене и уселся. Положив шляпу на диван, я ждал.

— Ну, слушаю, — произнес Броди. Открыв шкатулку, он бросил окурок сигареты в стоявшую рядом пепельницу. Сунул в рот длинную тонкую сигару. — Сигару? — он кинул мне одну.

Я поймал. Броди вытащил из шкатулки пистолет и навел его на меня — это была полицейская тридцативосьмерка. В данный момент у меня не было против нее никаких аргументов.

— Ну как, нравится? — сказал Броди. — Только попробуйте встать — и вздохнуть не успеете. — Он пытался подражать тону былого гангстера из фильмов. Это кино их всех так воспитывает.

— Тц, тц, — произнес я, не двигаясь. — Столько револьверов развелось в городе и так мало мозгов. За последние два часа вы уже второй, кто наводит на меня бухалку. Положите ее и не делайте глупостей, Джо.

Он сдвинул брови и вздернул подбородок, в глазах кипела злоба.

— Того первого зовут Эдди Марс, — продолжал я. — Слышали о нем?

— Нет, — Броди по-прежнему целился в меня.

— Если пронюхает, где вы были вчера вечером, когда лил дождь, он вас ликвидирует быстрее, чей в банке аннулируют чек.

— Что общего между мной и Эдди Марсом? — холодно спросил Броди. Однако револьвер опустил на колени.

— Ничего. Но он разделается с вами не моргнув глазом.

Мы смотрели друг на друга. Я не подал виду, что заметил остроносую черную туфлю, торчавшую из-под плюшевой занавески на дверях слева от меня.

— Не поймите меня плохо, — тихо проговорил Броди. — Никакой я не гангстер… просто я осторожен. Черт знает, кто вы. Откуда мне знать, что вы не убийца какой-нибудь.

— Осторожности вам как раз не хватает, — сказал я. — Эта операция с гейджеровскими книгами была ужасна.

Он глубоко вздохнул и сделал медленный, тихий выдох. Потом откинулся на спинку кресла, скрестив ноги и держа револьвер на коленях.

— Не думайте, что я не пущу в ход эту машинку, если потребуется. Так что скажете?

— Пусть ваша подружка в остроносых туфлях выйдет из-за занавески. Она уже устала сдерживать дыхание.

— Выходи, Агнес, — позвал Броди, не спуская, однако, с меня глаз.

Занавеска отдернулась, и к нам присоединилась зеленоглазая, виляющая бедрами блондинка из магазина Гейджера. На меня она смотрела с ненавистью и выглядела очень расстроенной.

— Так и знала, что вы нам подложите свинью, — прошипела она. — Говорила ведь Джо, чтобы смотрел в оба, не обжег пальцы.

— Речь идет не о пальцах, ему пора подумать о своей шее.

— Воображаете себя остроумным, — ответила блондинка.

— Бывал таким, но не сейчас.