Великий старец Клеопа, румынский чудотворец

Не успело миновать одно несчастье, как другое уже поджидало нас. Когда румынские войска отступали, они побросали почти все оружие в горах, по которым шли, так что почти у всего населения оказались в руках винтовки или автоматические пистолеты. Тогда образовалось много банд воров, и первой была банда Балты, она промышляла и раньше, а теперь была вооружена до зубов и нападала днем и ночью. Были и другие банды, сколоченные цыганами и разорившимися людьми, все они задавали нам много проблем.

В марте того же года какие-то шесть вооруженных человек напали на зимнюю овчарню, связали пастухов и увели до ста пятидесяти овец. Мы долго искали их в лесах, но не нашли воров до сегодняшнего дня. Отец Клеопа говорил;

— Бог дал, Бог взял, буди имя Его благословенно!

В мае месяце начались аресты[41]. Первым был взят отец Иларион Анто́хи, который за недели две до этого, будучи в Тыргу Нямц, влез на телегу и начал говорить народу (день был базарный) о коммунистах и большевиках, расплодившихся, как грибы после дождя. Отец Иларион убежал в лес и спрятался в землянке, думая спастись, но там его нашли и арестовали. Вторым был арестован отец Досифей Мора́риу, под тем предлогом, что он распространял среди народа книги религиозного содержания, в которых, однако, были фразы, порочащие коммунистов из СССР и Румынии.

Отец Клеопа после этих двух арестов подумал, что он станет третьим, так что однажды ночью он исчез в лесу, спрятавшись там в одной землянке, сколоченной загодя, где он и оставался все лето. В конце августа он появился, придя к колокольне вместе с отцом Иоилем. Под мышкой он держал кипу газет. Когда отцы спросили его, где он был, он отвечал, что был в Бухаресте.

Это было первое отшельничество отца Клеопы.

Иеродиакон Макарий Тэнасе Бдение Покрову Матери Божией в Сихастрии

Зимой 1945–1946 года разбойники много раз совершали налеты на нас и отбирали все, что получше. В начале Великого поста 1946 года отец Клеопа собрал нас всех в церкви и сказал:

— Отцы и братия, до сих пор мы хорошо потрудились в материальном, но вы видите, что оно не достается нам. Потому я говорю: хватит! Отныне будем собираться в церкви, серьезно займемся монашеским деланием и будем уповать на попечение Матери Божией о нас. Отныне и впредь никто да не пропускает утреню. Кто не придет на утреню, не будет вкушать ничего в тот день. Будем поститься в среду и пятницу до захода солнца, без елея, и все братство будет читать в храме Псалтирь.

Все сказанное отцом Клеопой стало правилом в Сихастрии.

В том году на наш престольный праздник, Рождество Богородицы, у нас был Преосвященный епископ Валерий Моглан, викарий Ясский. Он совершил богослужение, а на другой день беседовал с отцом Клеопой на веранде. Отец Клеопа говорил ему:

— Преосвященнейший Владыко, мы не знаем, что делать: пожар нас пожигает, разбойники грабят и нищета разоряет.

Преосвященный ответил ему:

— Послушай, пустынник, что тебе скажет старик: установите бдение Покрову Матери Божией раз в неделю, в какой день вам больше подходит, и увидите, что все у вас образуется!

Преосвященный Валерий Моглан был человек дюжий, бороду носил белую до самого пояса, и народ его очень любил. Мы его называли «патриарх Авраам». Раньше он был миссионером в Америке, а теперь — викарием в Яссах. Митрополитом тогда был Ириней Михалчесу.

Бдение Покрову с тех пор стали служить с вечера вторника на среду, а в среду утром читался акафист Покрову, как это и доныне соблюдается. И стало так, как сказал Преосвященный: пожар больше не жег нас и разбойники больше не появлялись.

Митрополит Антоний Плэмэдялэ Отец Серапион и милостыня [42]

В монастырь Сихастрия пришел уже в старости, чтобы стать монахом, один банковский служащий из Бухареста. Он наречен был Серапионом и оказался очень ревностным. Вот ему уже перевалило за 90 лет, и жил он чинно и скромно. Принес он с собой сундучок с личными вещами, изящными, дорогими, — рубашками, бельем, свитерами. Когда поступал в монастырь, он преподнес их настоятелю Клеопе. Тот отказался:

— Мне нечего делать с ними, и братиям тоже я не стал бы их давать. Это барские вещи, к которым они не привыкли. И, по слову Патерика, они слишком тонки. Храни их!

Спустя примерно год отец Серапион вошел во время богослужения в церковь очень взволнованный и побежал прямо в алтарь к отцу Клеопе:

— Опустошили мой сундучок!

— Кто?

— Наверно, цыгане. Их много во дворе.

— Не обвиняй их, отче, если не знаешь точно. Успокойся. Останься на службе, а потом посмотрим. Мы разоблачим вора.

Для отца Серапиона это было равноценно пророчеству. Он успокоился, а после службы пошел с отцом Клеопой и парой монахов, настаивая, чтобы ему разрешили провести расследование. Отец Клеопа спокойно заметил ему:

— Не приходил ли твое преподобие год тому назад, чтобы отдать их мне?

— Приходил. Но теперь я не отдавал их. У меня их украли.

— Это одно и то же. Если бы я взял их, разве они не были бы моими?

— Были бы.

— И я мог бы делать с ними, что захочу?