Великий старец Клеопа, румынский чудотворец

— Могли бы.

— А тогда что ты волнуешься? Ты потерял то, чего у тебя не было. То есть ничего. Ты так же богат и так же беден, как и прежде, как ты этого хотел и как положено монаху. Да и рубашечки те и кальсончики были слишком короткие, как в городе, и слишком тонкие, будто из шелка. Они не были очень уж монашеские.

— Не были. Но я хотел их отдать.

— А тогда что ты теперь волнуешься? Иди в келию. Сундучок тебе оставили. Сложи в него какие-нибудь книги или дрова на зиму.

И отец Серапион ушел, получив хороший урок о бедности и обетах. После его ухода отец Клеопа сказал братиям:

— Они были мои. Он держал их в сундуке целый год без пользы. Я отдал их сегодня цыганам, потому что они были раздетые, бедняги. Я сказал им, чтобы они поминали некоего Серапиона, потому что он жертвователь.

Впоследствии об этом узнал и Серапион, и весь монастырь. Не рассердился никто.

Иеродиакон Макарий Тэнасе Два года засухи

После войны, в 1946–1947 годах, в Молдове была страшная засуха. Зимой больше не шел снег, было тепло, как в октябре, а летом совсем не было дождя. Голод нещадно мучил людей, особенно бедных. Тогда проявились доброта и вера отца Клеопы. Люди приходили просить, особенно цыгане из Пипирига. Я был келарем. Батюшка давал каждому по талону, на котором было написано: 1 кг кукурузной муки, 1 кг фасоли, 3 кг картофеля, — и посылал их ко мне, а я выполнял все в точности так, как было написано на талоне.

Иногда заканчивалась кукурузная мука, и я шел к отцу Клеопе и говорил ему, что больше нет кукурузной муки, а он упрекал меня:

— Ну, неверующий, вот что я тебе скажу: знай, что Матерь Божия не оставит нас.

Так оно и было, потому что всегда приходили люди и приносили мешок-другой муки.

За всю мою жизнь я больше не встречал человека, столь отрешенного от всего земного, как отец Клеопа. Он отдавал все, не жалел ничего, и неважно, насколько добротна или красива была вещь. Но если кому-нибудь случалось нарушить в чем-нибудь духовные распорядки, то приходилось бежать прочь с глаз его, потому что он ругал так, что слышно было в горах Тэчуны.

Так прошли эти два года засухи, и ни разу нам не пришлось лечь спать голодными.

Иеродиакон Макарий Тэнасе Чудо Божией Матери

В те два года засухи люди шли крестными ходами с иконами, служили всенощные бдения в монастырях. И в Сихастрии тоже.

Однажды в 1947 году вошли к отцу Клеопе четыре человека в национальных костюмах, они были из Мето́ка Бэла́н, и стали просить его отдать им икону Пресвятой Богородицы, что в нашем храме, чтобы они пошли с ней в свое село, иначе «все мы умрем с голоду». Сначала Батюшка не хотел, но, видя, что они настаивают, отдал им святую икону. И отпустил с ними также двух священников: отца Нафанаила Илиеску и отца Софрония Унгуря́ну из Секу, который жил тогда у нас.

После того как все поклонились иконе, они взяли ее и понесли через поле, выжженное солнцем. Там остановились, священники начали читать молитвы о даровании дождя, а люди пали ниц на землю, обливаясь слезами. Не успели еще окончить молитв, как небо потемнело от туч и со всех сторон загрохотали раскаты грома. Дождь шел до утра.

Слух о том, что икона из Сихастрии даровала дождь, быстро разошелся, пришли люди из Крэкэо́нь, взяли святую икону к себе, и прошел дождь и у них. И так из села в село прошла святая икона до самого Ро́мана.

После этого дождь стал идти везде, так что следующий 1948 год был изобилен всякими плодами.

Архимандрит Арсений Папачо́к [43] Он был великий духовный человек и подвижник

Я действительно был рад и много пользы получил, когда познакомился с отцом Клеопой однажды лютой зимой, в феврале, и когда он принял меня в Сихастрию, хотя меня преследовали. Я уже был одет в подрясник, я не был новоначальным, я уже провел года два в монастыре. И на одном совещании с несколькими самыми приближенными отцами — с Паисием, Ианнуарием, Кассианом и Макарием, почтенными насельниками монастыря Сихастрия, — отец Клеопа нашел подобающим отправить меня в лес, в пустыню.

Места эти были довольно чужие для меня, располагались в большом отдалении от мира и были мне незнакомы: лес, горы и пропасти. Потом пошел снег и мела метель 13 дней непрерывно, так что замело все тропинки. И меня навестили спустя некоторое время, жив ли я еще, потому что никто не мог представить себе, что я еще жив. Конечно, они нашли меня живым. Я был веселый, живой и получил огромную пользу.

Но когда я уходил, все преподали мне благословение. Я их очень почитал.

Не скажу, что я очень обрадовался, увидев, что отец Клеопа был в одних лаптях. Отец Паисий протянул мне 18 кусочков сахара. И я спросил себя: почему меня отправили в пустыню? Прежде всего потому, что они знали глубокое воздействие и высоту пустыни.