Великий торговый путь от Петербурга до Пекина

Корсак (вслед за Семивским или Самойловым) не привел никакой статистики за годы приостановки торговли с 1763 по 1766 и предложил сумму 139 315 рублей как показатель валового объема торговли за 1762 год (101 643 рубля на экспорт, 37 672 рубля на импорт). А также он указал 50 952 рубля и 7309 рублей соответственно в виде валового объема торговли и пошлин, собранных за 1768 год. Н.В. Семивский уклонился от каких-либо обоснований весьма необычных данных, выведенных им за 1762 год. Он указал валовой товарооборот в объеме 139 315 рублей, на которые начислил 199 671 рубль в виде пошлины! Корсак решил головоломку самым простым способом: он счел целесообразным опустить указанную Семивским сумму таможенной пошлины за тот год. Трусевич, со своей стороны, отличился от Семивского-Корсака в этом месте тем, что включил статистику 1762–1768 годов в таблицу 1. К сожалению, он не назвал источник своего дополнения в статистику. Здесь данная статистика приводится потому, что ею представляется более достоверная картина торговли в тот период, чем статистика Семивского, демонстрирующая полную остановку торговли на протяжении всего периода времени с 1762 по 1767 год. С учетом того немногого, что нам известно, напрашивается более разумное заключение о значительном сокращении объема официальной торговли, но не о полном ее прекращении. Статистику Трусевича за 1768 год не следует тем не менее принимать на веру. М.Д. Чулков (Историческое описание. С. 340–341) использовал ту же самую статистику для оценки совокупной рублевой стоимости экспорта, какую использовал Трусевич, но привел сумму 50 095 рублей по стоимости русского и иноземного экспорта, включив 15 517 рублей в иноземный экспорт. Трусевич, по-видимому, прибавил статистику Чулкова по иноземному экспорту к сумме валового объема торговли. Следовательно, он дважды посчитал стоимость вывозимых за рубеж иноземных товаров. Статистику Трусевича, посвященную русскому и иноземному экспорту, а также валовому товарообороту на 1768 год, следует отвергнуть в пользу статистики Чулкова. Если эти ученые XIX века столкнулись с некоторыми трудностями при сопоставлении сведений из нескольких источников, то ученые XX века с таким заданием справились ненамного успешнее. М.И. Сладковский (Очерки экономических отношений СССР с Китаем. С. 64, 71, 76, 81) повторяет статистику Семивского, Самойлова и Корсака практически за весь XVIII век, но в традиции Корсака не объясняет несоответствие, обнаруженное у Семивского в сумме таможенных пошлин за 1762 год.

Как данная статистика, собранная Семивским, Корсаком и Трусевичем, соотносится с разрозненной и фрагментарной статистикой, приведенной в остальных источниках XVIII и XIX столетий? Питер Саймон Паллас (Путешествия. IV. С. 215) суммарный объем торговли за 1777 год оценил в 2 780 118 рублей. Тут он во многом соглашается со статистикой Н.В. Семивского. П.С. Паллас действительно включал в свои вычисления 11 215 рублей в виде ввезенного золота и серебра (мы эту сумму исключили в приведенной выше статистике), но даже если ее добавить, то остается совсем небольшая статистическая разница между данными Палласа и Семивского.

Роберт Монтгомери Мартин в своем труде «Китай: политический, коммерческий и социальный обзор» приводит статистику валового объема торговли за 1764 и 1765 годы, самым странным образом отличающуюся от данных, опубликованных Х.И. Трусевичем. За 1764 год статистика Р.М. Мартина в точности повторяет статистику Трусевича (хотя сумму собранных таможенных пошлин он вывел на 9230 рублей меньше). На следующий год Р.М. Мартин указал цифру 478 139 рублей общей стоимости торговли против 394 353 рублей у X. Трусевича. Основное различие приходится на статистику экспорта. Роберт Мартин отличился своей неточностью во многих деталях, и в нашем труде мы его не цитируем.

Бенедикт фон Герман, объединив показатели торговли в Кяхте и Цурухайтуе за 1775 год, оценил российский импорт в 1 429 937, а экспорт — в 1 295 610, то есть суммарный объем торговли у него составил 2 725 547 рублей. Считается, что статистику фон Германа для Кяхты следует согласовывать со статистикой Н.В. Семивского, разница последней между суммой Германа должна означать статистику торговли в Цурухайтуе (странный вывод). Как бы то ни было, результат получается несоразмерный — 81 137 рублей. Он не соответствует редким имеющимся цифрам, которые считаются показателями торговли в Цурухайтуе (см. таблицу 3, приведенную ниже). Цифры, данные фон Германом, значительно выше тех, что мы находим у Семивского. Герман никаких своих источников не раскрывает.

Прекрасный специалист в области компиляции данных Генрих Фредерик фон Сторч показал статистику экспорта и импорта за 1775 год плюс собранные с них пошлины: 1 429 936 рублей в виде импорта, 1 295 610 рублей в виде экспорта и пошлины на 463 390 рублей. Эти цифры в целом повторяют статистику Н.В. Семивского, но автор обращает внимание на пассивное сальдо торгового баланса, которое Семивский не замечает.