Великий торговый путь от Петербурга до Пекина

Торги начались без лишних проволочек, и российские товары продавались очень бойко. Даже притом что месяцев через пять торгов оставалось непроданным небольшое количество товара, дела у русских купцов шли гораздо успешнее, чем два года тому назад. Никаких ежедневных учетов по сделкам, таких, что вел Л. Ланг по предыдущему обозу, до нас не дошло. Не можем мы составить и цельного представления о состоянии дел этого обоза по разрозненным учетным записям, собранным за 1736 и 1743 годы. В 1737 году Сибирский приказ пострадал от пожара, уничтожившего часть товаров обоза вместе со многими его документами. Даже в 1743 году не представлялось возможным составить полное представление о государственных инвестициях в него, так как сохранившиеся реестры составлены только в московских ценах. Предположим, что Д. Молоков взял с собой мехов и прочих товаров примерно на 100 тысяч рублей: поручили ли ему ефимки и серебро на 114 тысяч рублей, не до конца ясно, хотя с учетом массы товаров, привезенных из Китая, без них было не обойтись. Перед завершением торгов в 1736 году в учетной записи уже показаны (в московских ценах) китайские товары на 214 699 рублей плюс серебро на 1144 ляна 48 феней и 11 102 рубля российских денег. За вычетом российских денег в общей сложности получается 216,3 тысячи рублей. Даже после учета скидки на московские цены, как минимум в размере 10 процентов, пусть даже 20 или 25 процентов, общая стоимость китайского импорта представляется слишком большой, чтобы получить его через обмен пушнины стоимостью 100 тысяч рублей.

Из привезенных в Пекин мехов стоимостью 100 тысяч рублей (всего 72 тысячи шкурок) самыми дорогими в рублях считались шкуры лисицы, в том числе мех наиболее ценной красной лисицы стоимостью 12 тысяч рублей, а также коричневой, серой и скрещенной на 6 тысяч рублей. На втором месте числились серая и черная беличьи шкурки (стоимостью 15 тысяч рублей), что указывает на большее количество беличьих шкурок, чем всех остальных видов меха, по сравнению с 1727–1728 годами. Затем наступает очередь соболя по средней и низкой цене на сумму 14 тысяч рублей (из них 2 тысячи в брюшках). Песец на 13 тысяч рублей, рысь и корсак (мелкая серая лиса) на 10 тысяч рублей те и другие шкурки, росомаха из бассейна Оби на 8 тысяч рублей, морская выдра на 6 тысяч рублей, выдра на 3 тысячи рублей и шкуры остальных ценных зверей на тысячу рублей или меньше.

По завершении пяти и половиной месяцев торгов 8 сентября 1732 года обоз отбыл из Пекина, но перед отправлением в путь в честь его команды при дворе устроили пышный прием. Сотрудникам обоза предложили «грандиозное» угощение в сопровождении театрального представления, и все это мероприятие продолжалось больше трех часов. Л. Ланга в сопровождении только его переводчика Стефана Савинова пригласили на аудиенцию к самому императору, разрешили ему сесть в присутствии монарха и угостили чаем. Очевидно, что Л. Ланг произвел на маньчжурского императора самое благоприятное впечатление, что умел весьма талантливо делать; император поинтересовался возрастом гостя, в качестве личного подарка вручил ему шесть кусков камки и пожелал доброго пути. Перед отправлением в путь Л. Ланг договорился о смене русских стажеров в Пекине: два из тех четырех, что он привез с собой (Иван Быков и Алексей Владыкин, о которых пойдет речь позже), сменили Ивана Пухова и Федота Третьякова, успешно закончивших, как считалось, свое обучение.

Получив в Пекине соответствующее разрешение на использование северного маршрута, обозники тремя колоннами двинулись на Цурухайтуй по дороге, ведущей в Наун. Несмотря на то что суровые условия пустыни Гоби остались в стороне, беспокойство доставляли разбойники с большой дороги, не заставившие себя долго ждать. Обоз дважды подвергался нападению вооруженных монголов, три русских участника похода получили ранения (один из них умер по прибытии в Селенгинск), и в общей сложности потери составили 90 лошадей и 23 вола. За счет Лифаньюаня удалось быстро восполнить эти потери, китайцы наказали монгольские племена данной области конфискацией 1263 голов лошадей, коров и верблюдов, отловили «преступников» или просто тех, кто попал под руку, девятерых из которых казнили, и их головы прислали в Кяхту в качестве знака доброй воли владельца Павлиньего трона. Из-за протяженного расстояния и действия грабителей обоз на этот раз провел в пути ненамного меньше времени, чем пробыл в Пекине. И когда наконец-то 23 апреля 1733 года вошел в Цурухайтуй, условия для хранения его поклажи ничуть не улучшились. Из-за отсутствия там приличных складских помещений китайские товары лежали в открытом поле и постепенно портились, а через два месяца, когда обоз подготовили к продолжению пути, Л. Лангу никак не удавалось найти русских рабочих или помощников из представителей коренного населения для восстановления упаковки товара и его перекладки.