Великий уравнитель

В Европе данные о крестьянских восстаниях начинают чаще появляться к концу Средневековья. Сопровождаемые городскими бунтами, они продолжались вплоть до раннего современного периода. Одно исследование насчитало не менее шестидесяти крестьянских восстаний и около 200 городских бунтов в одной только Германии позднего Средневековья, а более общий обзор средневековых Италии, Фландрии и Франции говорит о еще гораздо большем количестве. Фламандское крестьянское восстание 1323–1328 годов было крупнейшим сельским бунтом в Европе до Великой крестьянской войны в Германии 1524–1525 годов, и оно выделяется степенью своего первоначального успеха. Крестьянские отряды, с которыми поначалу вступили в союз городские коммуны, изгоняли рыцарей, знать и чиновников. К тому моменту, когда в 1323 году взбунтовавшиеся жители Брюгге захватили в плен правителя Фландрии графа Людовика и держали его в заключении пять месяцев, восставшие крестьяне уже контролировали бо́льшую часть Фландрии. Однако конфликт интересов городского и сельского населения и угроза французского вмешательства привели к тому, что в 1326 году Брюгге заключил мир с Людовиком. В то же время была ограничена крестьянская независимость и увеличены пени по долгам.

Поскольку крестьянских лидеров, выбранных на народных собраниях, не допустили к переговорам, сельские повстанцы тут же отвергли эти условия и вновь попытались овладеть большинством районов страны, пока не потерпели окончательное поражение в битве с войсками короля Франции в 1328 году. Вопрос, насколько при правлении крестьян наблюдалось выравнивание, остается открытым. Крестьяне захватывали и перераспределяли часть земель беглецов и устанавливали собственные порядки со своими судами и налогами:

И простолюдины взбунтовались против советников, старейшин и господ… Они выбрали капитанов для своих крепостей и создали противозаконные отряды. Они выступили и захватили всех советников, старейшин, господ и сборщиков налогов. Как только господа сбежали, они разрушили их дома… И повстанцы были простолюдинами и сельскими жителями… Они сожгли все поместья знатных людей… и разграбили их владения в Западной Фландрии[333].

Позже иски с требованием компенсации четко задокументировали экспроприацию движимого имущества и урожая, принадлежавших богатым землевладельцам. Менее ясно, были ли обвинения в экстремизме и насилии лишь вражеской пропагандой или основывались на фактах: случайные упоминания зверств с убийством богачей обладают весьма сомнительным качеством. Напротив, хорошо задокументирована жестокость ответных действий во время битвы при Касселе, где всего было убито 3000 крестьян. Победившая французская кавалерия тут же начала резню среди городского населения, а лидеров повстанцев схватили и казнили:

После победы славный монарх Франции не взирал на эти дела благосклонно; скорее, благодаря Божьему всемогуществу, посредством которых правят короли… Он сжег деревни и перебил жен и детей повстанцев, дабы оставить долгую память о своей мести за их преступления и бунты.

Как следствие, восстание быстро удалось остановить и выдвинуть суровые условия штрафов и компенсаций. В каком-то смысле восстание потерпело поражение из-за своего же успеха: потрясенная элита организовала международный крестовый поход с папского благословения, чтобы подавить бунт, пока примеру восставших во Фландрии не последовали крестьяне в других регионах. Таким образом перед нами ранний, но убедительный пример силы репрессий, вызванных вооруженным восстанием основных производителей. В таких обстоятельствах у значительного выравнивания не оставалось шанса[334].

То же верно и в отношении Жакерии 1358 года на севере Франции. Она значительно отличалась от восстания во Фландрии своей мимолетностью – всего две недели – и явным отсутствием организационной структуры. Крестьяне просто штурмовали замки и дома знати, пока их не остановили рыцари в битве при Мело. Источники, выражающие взгляды элиты, буквально смакуют жестокости, якобы совершаемые толпой, и кульминацией служит скандальный рассказ Жана де Беля о том, как рыцаря поджаривали на вертеле на глазах его жены и детей.