Великое море. Человеческая история Средиземноморья (ЛП)

Джеймс видел в евреях особый потенциал, хотя большая еврейская община Барселоны не проявляла особого интереса к морской торговле (или, вопреки легкомысленным стереотипам, к денежному кредитованию).15 Он пригласил евреев из Каталонии, Прованса и Северной Африки поселиться на Майорке. Он положил глаз на одного еврея из Сиджилмасы, города на северной окраине Сахары, куда прибывали многие караваны, привозившие золото из излучины Нигера. Это был Соломон бен Аммар, который около 1240 года активно занимался торговлей и финансами и приобрел недвижимость в Сьютат-де-Майорке. Такой человек мог с легкостью проникать на рынки Северной Африки, превращая Майорку в мост между Каталонией и исламским Средиземноморьем. Как и многие евреи в самой Испании, он владел арабским языком. Поэтому не случайно в следующем веке евреи и новообращенные иудеи, проживавшие на Майорке, открыли картографические студии, которые использовали точные географические знания из мусульманских и христианских источников и создали знаменитые портоланские карты, которые до сих пор поражают своей точностью, прослеживая береговые линии Средиземного и дальних морей.16

В Испании встреча между тремя авраамическими религиями принимала различные обличья. В Толедо, в глубине Кастилии, король Альфонсо X спонсировал переводы арабских текстов (включая греческие произведения, переведенные на арабский), используя еврейских посредников. На берегах Средиземного моря такая деятельность была более ограниченной. На первом месте в голове Якова I Арагонского стояли практические вопросы: как сохранить контроль над потенциально беспокойным мусульманским населением Валенсии и других земель, которыми он правил; и религиозные: предложить ли и как предложить своим еврейским и мусульманским подданным возможность принять христианство. Поскольку он получал огромные доходы от специальных налогов, взимаемых с этих общин, перед ним стояла та же дилемма, что и перед ранними мусульманскими завоевателями южного побережья Средиземного моря: слишком большое количество обращений в христианство могло подорвать его налоговую базу. Поэтому, когда он настаивал на том, что его еврейские подданные должны посещать синагогу и слушать проповеди, произносимые монахами-миссионерами, он втайне радовался, что они предпочитали платить ему специальный налог, чтобы быть освобожденными от этого требования. Тем не менее, он публично демонстрировал, что поддерживает монахов. Рамон де Пеньяфорт, генерал ордена доминиканцев, уделял первостепенное внимание миссиям среди каталонских евреев и мусульман Северной Африки. Одним из его достижений стало создание языковых школ, где миссионеры могли изучать арабский и иврит по самым высоким стандартам, а также Талмуд и хадисы, чтобы спорить с раввинами и имамами на условиях их противников.17 В 1263 году король Яков выступил в качестве хозяина публичного диспута в Барселоне, где выдающийся раввин Нахманидес из Жироны и Павел Христиан, обращенный из иудаизма, яростно спорили о том, пришел ли Мессия; каждая из сторон заявляла о своей победе, но Нахманидес знал, что теперь он - меченый и должен будет покинуть Каталонию. Бежав в Акко, он потерял на пляже кольцо с печатью. Теперь оно найдено и выставлено в Музее Израиля в Иерусалиме.18