Великолепная Фиасоль

– В том, что дети решили, что рождественских троллей нет. Дети отрицают их существование. И поэтому они не появляются. Тролли никогда не приходят к детям, которые в них не верят. Это же очевидно. У троллей в эти дни очень много работы, и они не хотят тратить своё драгоценное время, чтобы приходить и класть в башмачки подарки детям, которые в них не верят.

– И что? – Фиасоль шмыгнула носом.

– Когда дети теряют веру в рождественских троллей и те отказываются приходить к ним, родители попадают в трудное положение. Они видят, что дети могут остаться без подарков, и сами начинают подкладывать подарки в башмачки. Они не хотят, чтобы их детям ничего не досталось. Ты понимаешь?

– Да, – сказала Фиасоль и заулыбалась. – Тролли отказываются приходить к Лаббе и Стеббе, и родители решают класть подарки сами.

– Точно, – торжествующе воскликнула мама. – А это ведь грустно, правда?

– Да, бедолаги они, – решительно сказала Фиасоль, встала и подошла к холодильнику. – Это они дурочки, это они маленькие дети. А почему же тогда тебе больше не кладут подарки в башмачок, мама? Ты же в них веришь?

Мама улыбнулась.

– А потому, что, когда люди становятся взрослыми, они часто на какое-то время теряют веру. Наверное, это произошло и со мной, поэтому тролли отказались приходить ко мне. Но посмотри на Оббу, сестру твоей бабушки. Ей тролли приносят подарки, а живёт она в доме престарелых. Ты видела это сама. Она всегда ставит свои блестящие домашние туфли на подоконник, когда приближается Рождество.

– Да, – решительно сказала Фиасоль и налила в стакан молоко. – И она получает подарки. Я сама это видела.

– В таком случае ты знаешь и то, что всё дело в вере и любви к сказкам. У бабушки Оббы это ещё есть.

– Бедные Лабба и Стебба, – сказала Фиасоль и засмеялась. – Сказка ушла от них.

– Именно так, – удовлетворённо сказала мама. – И мы ничего не можем с ними сделать, только отнестись к ним по-доброму. Для меня нет ничего более интересного, чем в холодный декабрьский вечер, когда три сестры легли спать, дожидаться появления теней, которые мелькают в темноте за окном. И я знаю, что это летят рождественские тролли.

– Да, даже Бидда всё ещё получает подарок в башмачок, – сказала Фиасоль и села рядом с мамой. – Она верит в сказки. И ты тоже бедная, милая мама. Ты на какое-то время перестала верить в сказки.

– Да, но я вижу сказку с рождественскими троллями вместе с вами, – сказала довольная мама.

В этот вечер Фиасоль долго сидела у письменного стола и что-то писала своими каракулями.

– Ты не собираешься спать? – сказал папа, заглянувший к ней в комнату.

– Собираюсь, но сначала я хочу послать несколько вопросов Коротышке, – сказала Фиасоль. – Мне хочется выяснить, что он знает.

Папа наклонился к плечу Фиасоль.

– Ничего себе! Ты его надолго задержишь!

– Задержу? – Фиасоль продолжала писать. – Он никогда не задерживается, – буркнула она. – Он всё делает очень быстро.

– Да, но рождественские тролли не очень большие грамотеи, – сказал папа. – Я думаю, он долго будет читать.

– Откуда ты знаешь? – спросила Фиасоль и впилась глазами в папу.

– Я ничего об этом не знаю, – примирительным тоном сказал папа, – но мне кажется, они не очень долго ходили в школу. Как ты думаешь, кто мог их научить читать и писать?

– Грила, – тут же ответила Фиасоль и подписалась под письмом.

– Грила? И ты думаешь, что она быстро пишет и легко читает?

– М-м, нет, но она, может быть, кое-что знает.

– Не уверен, – сказал папа. – Она всего лишь злая троллиха.

– Говорят, что она умерла, – сказала Фиасоль и сунула письмо в башмачок для подарков на подоконнике.

Потом посмотрела на папу и задумалась.

– А вообще-то я думаю, что они выучились сами. Им ведь нечем заняться летом. Они болтаются без дела в своей пещере и могут поучиться.

– Необязательно. Но мне кажется это более правдоподобным, чем то, что их научила Грила. Ведь она не смогла их научить хорошим манерам, и они плохо себя ведут.

– Папа, – сказала Фиасоль и, засмеявшись, спряталась под одеялом. – Откуда у них хорошие манеры? Они ведь не люди, а тролли. Надо это знать.

Папа походил около башмачка на подоконнике.

– Можно мне почитать твоё письмо Коротышке?

– Ни за что, тебя не касается, о чём мы переписываемся. Забудь об этом. А теперь покинь мою комнату, – сказала Фиасоль. – Ты меня задерживаешь. Я должна заснуть до того, как придёт Коротышка.

Папа извинился, пожелал Фиасоль спокойной ночи, выключил свет и вышел. Вскоре Фиасоль спала мёртвым сном.

В ту же ночь мохнатая натруженная рука дотронулась до башмачка Фиасоль.

– Гм-м, письмо мне? – прошептал чей-то неприятный голос. – Ой, да сколько тут вопросов. Придётся отвечать всю ночь.