Великосветское убийство

— Попытаемся, сержант, — обнадёжил его Турада, — непременно попытаемся. Если убийство стоящее, то уж, будь уверен, я его из своих рук не упущу. А теперь, ступай, на нас глазеть начинают.

Как правило Вил пил мало. Но вчера пришлось составить компанию дяде, угнетённому смертью друга (да и сам коррехидор ещё совсем недавно был в сходном положении), поэтому на Дне Дубового клана хлебнул лишнего. Конечно, Фибс сделал всё возможное, дабы облегчить похмельные страдания молодого графа, но голова всё равно плохо соображала, болела, и временами подташнивало. Из-за всего этого и второй наполовину бессонной ночи обычно пышущий здоровьем коррехидор выглядел бледным, с синяками под глазами, и вид имел однозначно недовольный.

Турада спрятал журнал, который читал украдкой на работе, и встал в знак приветствия. Его шеф кивнул, отказался от неизменного чая и повелел никого не принимать, кроме, естественно, мистрис Таками. Адъютант понимающе кивнул и возвратился к чтению. По понедельникам почту доставляли ближе к обеду, а это означало, что всё утро он будет предоставлен сам себе. Журнал, который столь тщательно прятал от глаз полковника Окку его адъютант, не был, как могли подумать многие, журналом с фривольными рисунками и магографиями раздетых женщин. Нет. Внимание Тимоти было поглощено совершенно иными материями. Его недавний афронт с попыткой поймать вампира ещё жёг позором, а солью на незажившую рану пали презрительные слова чародейки о людях, берущихся за дело, в котором ничегошеньки не смыслят. Вот Турада и решил восполнить пробелы в монстрологии и для этого подписался на ежемесячный отлично иллюстрированный журнал «МУ». Сие название, не имевшее ровным счётом никакого отношения к сельскому хозяйству, расшифровывалось, как: «Магические Ускользанцы» и посвящалось различной небывальщине, периодически вторгающейся в наш бренный мир. Маги от всего сердца презирали «МУ», клеймя его разными нелицеприятными эпитетами, именовали не иначе, как «шарлатанским», «лженаучным» и «бездоказательным», журнал не оставался в долгу, разоблачая грязные делишки Коллегии магов и с удовольствием дискредитировали отдельных чародеев. Тураде журнал понравился: интересный, рассказывают о разных тварях доходчивым языком, приводят множество свидетельств простых людей, а иногда даже с именами и фамилиями.

Не успел Турада погрузиться в штудирование статьи о каких-то паразитах, прилетающих на метеоритах со звёзд, как его вызвал шеф и, морщась от головной боли, потребовал чаю.

— И вытрите, наконец, пыль, — добавил он недовольным голосом, — на полках шкафа и моём столе скоро пальцем иероглифы писать можно будет!

Пока заваривался чай, пожаловала госпожа Заноза в заднице: как всегда важная, нос кверху. С докладом. Не обозвала Дурадой, и на том спасибо. Стоп. С докладом, это про вчерашний трупак, выходит? Турада быстренько разлил чай по чашкам, высыпал на тарелку остатки печенья с шоколадной крошкой, сунул в карман тряпку для пыли и со смиренным видом постучал в дверь.

— Значит, повреждения внутренних органов оказались нестандартными? — коррехидор, держа в руке заключение, кивнул Тураде, чтобы тот поставил поднос, — прямо до кишечника?

— Печень буквально напластали, в сердце глубокие следы множественных проникающих ранений, словно снизу истыкали небольшими лезвиями. Приблизительно вот такими, — девушка показала размер. То же самое с нижней частью брюшной полости. Ни один жизненно важный орган не остался незатронутым, при этом ни подкожная жировая клетчатка, ни сами кожные покровы не пострадали. Его буквально разорвало изнутри. Смерть наступила от ранения в сердечную мышцу. Думаю, кроме внезапной шоково-острой боли за грудиной, господин Сюро даже почувствовать ничего не успел.

Турада замер возле шкафа, с которого старательно стирал пыль, стараясь при этом не пропустить ни одного слова из доклада чародейки.

— Магия?

— Сомнений в применении магического вмешательства в прерывание жизнедеятельности организма жертвы не может быть никаких сомнений, — уверенно проговорила Рика, — только вот…

— Да об эту выпечку зубы поломать можно! — воскликнул коррехидор и со стуком бросил печенье на тарелку, — Турада, я вас спрашиваю, что это за безобразие? Почему в моём кабинете нет ни сливок, ни свежих пирожных, а только засохшее печенье, которым впору гвозди забивать?

— Я не знаю, господин полковник, — Турада вытянулся по стойке «смирно», сжимая пыльную тряпку в руке, — на минувшей неделе вы почти не бывали на рабочем месте, вот я и не заказывал ни сливок, ни пирожных.

— Тогда ступайте и купите. Возьмите машину, съездите в «Дом шоколадных грёз», привезите оттуда пирожные, взбитые сливки и кофе, раз уж вы специализируетесь только по чаю. Заказ запишите на счёт Дубового клана и не забудьте оплатить термозаклятие. Не желаю пить остывший кофе.