Венец

Повторю: именно отношения с Боголюбским были в тот момент наиболее важны. Куда важнее производства «военного бетона», начавшихся работ по взрывчатым веществам или изменения речного транспорта на Волге.

В трапезной было шумно, душно и пьяно. Я скромно доложил на ухо Искандеру последние новости от «верховного» и, воспользовавшись отсутствием за столом князя Михалко, подсел к его брату.

— Здрав будь, князь Всеволод. Хочу тебе вещицу одну дорогую показать. В какую бы цену ты её купил?

Всеволод, заглядевшийся куда-то в сторону, поворачивается ко мне. Благостное пьяненькое юное личико в обрамлении чёрных кудрей вразлёт. Алкоголь замедляет реакцию, и я вижу неторопливо сменяющие выражения недоумения, неприязни, маску официального высокомерия аристократа.

— Я не жид на торгу, чтобы цену на прикрасы тебе сказывать.

— А ты глянь, может и скажешь.

Ещё до моего ответа он опускает взгляд и сразу отшатывается. Узнал. Тянется руками. И сразу отдёргивает, когда я сжимаю серьгу в кулаке. Глядя мне в лицо, постоянно намереваясь взглянуть на мою ладонь, и тут же останавливая себя, произносит:

— Бронзовяшка. Дешёвка. Ногата в базарный день. За две возьму.

Факеншит. Переоценил.

«Там, где недостаёт ума, недостаёт всего» — сэр Джордж Сэвил? — Не будьте столь категоричны. Имейте снисхождение. К детскому пьянству.

Всеволод Большое Гнездо по летописям производит впечатление умного серьёзного человека. Способного придумать свой многоступенчатый план и расколоть план противника. Почти полвека он будет (в РИ) одним из четырёх главных игроков в «Святой Руси». А тут — детский лепет. Он что, реально думает, что я серьгу случайно нашёл и случайно же к нему с ней пришёл?

— Не, княже. Плоха твоя цена. Государь поболее даст. А уж с рассказчиком впридачу, со сказочником рыжим…

— Ыгх… Сколько? Сколько ты хочешь?

«Гречники» на «Святой Руси» — название купцов-греков. Типаж… негативный. Льстивые лгуны, обманщики. Об Антонии Черниговском в летописи сказано: обманул, преступил клятву, «ибо был он грек». Андрей применяет это название к своим братьям, сыновьям «грекини», греческой царевны. Но, похоже, княжичи — «гречники» не только по происхождению, но и по манерам.

— Поедем, княже, ко мне. В баньку сходим, грехи наши смоем, поговорим без спешки. И без ушей лишних. Или ты хочешь, чтобы я эту серьгу на торг вынес? Рассказал что да откуда? Хорошо ли это? Давай уж тишком-ладком. Погреем парком, сбрызнем кваском…

— Не… я не…

Он судорожно оглядывается, ищет кого-то глазами.

Забавно: племянники — сидят рядом, Попрыгунчик — на месте, но Всеволод ищет, похоже, брата. Не повезло: Михалко нет в зале — то ли проблемы со здоровьем, то ли пошёл насладится видом мёртвого обидчика. Да, в конце концов, может у князя пищеварение заработать?

— Пойдём, пойдём.

Я, стараясь не афишировать, тяну княжича из-за стола. Если он сдёрнет скатёрку с посудой, ухватится за плечо сидящего рядом Безокого… да просто заговорит громко… Нет, сопротивление сломлено. Его собственным страхом огласки. Ещё вяло, то и дело оборачиваясь, останавливаясь на каждом шагу… пошёл.

После объявления о завершении банкета публика толпами устремляется на выход. Кто-то допивает оставшееся, кто-то, уже на ногах, договаривает. Если бы все сидели, то я бы его не вывел. Но в этот момент, когда масса народа переходит из одного состояния в другое, совершая вполне броуновское движение…

* * *

Твен в «Личных воспоминаниях о Жанне д'Арк сьера Луи де Конта, её пажа и секретаря» упоминает эпизод, когда Жанну перехватывает, по дороге к дофину, вражеский отряд. Будущая Орлеанская Дева успешно дурит противника, но не спешит ускакать:

«Ехать шагом через строй вытянувшейся во всю длину и смутно видной вражеской колонны! Мучительна была эта минута напряженного ожидания, хотя она и пролетела быстро. Лишь только неприятельский рожок протрубил „спешиться!“, Жанна отдала приказ ехать рысью… Если бы мы помчались мимо шеренги, пока не был дан знак спешиться, то любой человек из их отряда мог бы потребовать у нас пароль; теперь же все видели, что мы отправляемся в назначенное место согласно предписанию, и нас пропускали беспрепятственно».

Так и я вёл Всеволода через толпу шагом, поддерживая и придерживая, вовсе не рысью.

* * *