Венец безбрачия

— Знать его номер телефона! — согласилась я, глядя на идеального мужчину, который украдкой пытался сократить дистанцию между нами. — Мы разместим объявление: «Отдам почти даром детские вещи!» Этого будет вполне достаточно, чтобы ему пришлось сменить сим-карту и вздрагивать после фразы: «А бесплатно можно? А сами привезете? Просто у меня дети маленькие, я даже на почту не могу выйти, а у вас машина, и полторы тысячи километров на ней — пара пустяков!»

— Я не про это, девочка моя, — ласково улыбнулся демон, пытаясь приблизиться, словно для поцелуя. — Есть более интересный способ мести…

Я попыталась отстраниться и запахнуть халат, в кармане которого шуршал пакетик. Откуда он там взялся, я не помню. Кажется, это было очень вкусное печенье.

— Я предлагаю, — новый куратор подарил мне незабываемую улыбку влюбленного по уши мужчины. — Я предлагаю тебе очень страшный и при этом сладкий способ мести… Но, поверь мне, он его никогда не забудет…

— Значит, нам нужен адрес, — усмехнулась я, стараясь убрать свою руку подальше от чужой руки. — Ночью мы крадемся к его двери и высыпаем содержимое пакетика, который ты заранее заготовишь…

К моему лицу тянулась рука, а взгляд пытался растворить меня в нежности.

— Держи пакетик! Твоя задача — наполнить его! — я вынула из кармана дырявый целлофан. — Будет полный — скажешь. Пойдем мстить! Мстя наша будет очень страшна! Мы еще в почтовый ящик засунем половину! Пусть знает, как бросать девушку!

Нет, я прекрасно поняла мужской маневр. Где-то витает в воздухе гениальная идея, которая частенько ударяет в головы брошенцам и брошенкам. «А почему бы и нет? Я ведь ого-го! А меня не ценили! Ну я сейчас докажу, что в отношениях я — очень востребованный специалист! Настолько востребованный, что меня прямо сейчас кто-нибудь возьмет и востребует! Иди сюда, страдалец от френдзоны! Мстить будем! Пусть ревнует!»

— Да что ж такое! — взмолился демон, глядя на меня глазами побитого щенка. — Вот объясни мне! Я стараюсь тебя поддержать, стараюсь помочь тебе… Понимаю, как тебе тяжело…

— Тяжело мне было, когда сумки из магазина тащила с десятью килограммами картошки, — я бросила взгляд на нового куратора, который смотрел так, словно в моей квартире проходит конкурс пострадавших от моего произвола мужиков, а он — претендент на первое место. — Нет, ты, главное, не расстраивайся. Понимаю, это твоя работа… Но я слишком стара для таких пометов… Извини, полетов. И сейчас мне просто хочется побыть одной. Я догадываюсь о твоей профессии, поэтому держи свой профессионализм подальше от моей догадки.

— Ты о чем? — спросили меня нежно и честно сделали вид, что впервые слышат, как его почетно записали в почтенные представители древнейшей профессии. — Знаешь, я тут слегка переусердствовал с заклятием, которое наложил на твоего… хм… жениха. Он еще немного постоит так, ты не против? Ладно. Да, сознаюсь, я — инкуб. Но когда на тебя не подействовали мои чары, даже укол хвостом, я понял простую истину… Ты мне очень нравишься, девочка. Настолько, что я готов сделать тебе подарок!

А на табуретку лезть не надо? А то мало ли? Я могу и стишок рассказать, причем такой, что сразу в качестве подарка мне выдадут веревку с мылом! Пожалуй, обойдусь без подарков! Хотя нет, постойте! Подарите мне крепкие нервы! Они мне очень пригодятся. И, если не затруднит, сердце, которое не умеет любить, не умеет болеть и страдать. Я даже сделаю вид, что мне очень понравился подарок.

— Но взамен ты подаришь мне поцелуй, — с улыбкой прошептал инкуб, осторожно потянув поясок моего халата в свою сторону. Торг, надеюсь, уместен? — Как насчет одного поцелуя? Как насчет любви и ласки?

— Хм… Я предпочитаю надежду и норку, — грустно ответила я, а потом улыбнулась. — Хорошо, я согласна… Люблю, когда целуют спинку… Только нежно…

— Договорились, — страстно прошептали мне, лаская пальцами мою руку. — Договорились, моя девочка…

В глазах инкуба летели лепестки роз, гремели фанфары, горели вражеские знамена. Крепость пала! Ура, товарищи! Ура!

С дьявольской улыбкой, распространяя головокружительный запах сладкого томления, он закрыл глаза. Я отвернулась, даря ему нежнейшую улыбку из всего кокетливого арсенала, которым можно накрыть любую вражескую позицию, и подол халата, который инкуб тянул на себя.

— Но только спинки! — прошептала я, чувствуя, как рука нежно убирает мои волосы, а кроватные скрипы намекали на то, что один марафонец пытается сократить дистанцию до расстояния вытянутых губ.

— Я думаю, — коварно шептали мне сладко-сладко, приспуская с моей спины халат. — Поцелуем спинки мы не ограничимся…

— Ну… — томно протянула я, закусывая губу, чувствуя, как мне наглаживают коленочку, полируя ее до блеска лучше любой бритвы с тремя лезвиями.

Упс! Я резко отклонилась, а спинка кровати подставила лакированную доску в предвкушении целовательного экстаза! Такого трогательного и неожиданного поцелуя я не видела даже в мелодрамах! Спинка кровати смутилась, заскрипела, мол, сударь, как вы могли, а я снова натянула халат, потуже затягивая пояс.