Венец безбрачия белого кролика

Только не подумайте, что продавщица хлебнула лишнего, ей просто неудобно было балансировать на копытах. Мне до глубины души стало жалко несчастное создание. Наверное, ей холодно, а к середине дня ноги делаются тяжелее мешков с гантелями. При взгляде на чаровницу хочется воскликнуть: «Спасибо, что принадлежу к сильному полу, мне не надо мучить себя жуткой обувью и мерзнуть в носовом платке с поясом».

В уши вновь ворвался писклявый голосок:

– Мужчина, вы обязательно должны попробовать этот парфюм.

Я оторвался от созерцания ног с торчащими в разные стороны коленями, переместил взгляд на лицо продавщицы и попятился. Глаза девушки походили на щели в танке. Возможно, от природы они милые, но сейчас на веках тянулась черная полоса от носа до уха, над ней голубая, переливающаяся краска, сверху фиолетово-зеленое пятно. Ресницы смахивали на деревенский частокол, за которым стоит изба местной Мессалины. Дамам на селе не нравятся соседки, которые зарабатывают древнейшей профессией, поэтому забор гетеры они измазали дегтем. Выше ограды темнеют брови, смахивающие на червяков, страдающих ожирением. Лицо болезненно-желтое, на щеках чахоточный румянец. Губы… Не хватает слов. Представьте сардельки, но не светло-розовые, а фиолетово-бордовые. Если смыть с консультантки раскрас индейца, вступившего на тропу войны, то, возможно, мы увидим милое, простое личико. Зачем молодой женщине так себя уродовать? И что у нее с волосами? Каким образом сотруднице магазина удалось соорудить на макушке нечто напоминающее футбольный мяч, осыпанный блестками.

– Вам надо попробовать парфюм для девушек, – без устали твердила жуткая красавица.

Я кашлянул.

– Спасибо. Никогда не пил одеколон. И навряд ли стану этим заниматься.

Продавщица сложила губы трубочкой.

– Хи-хи-хи! Очень смешно. А теперь попробуйте парфюм для девушек.

Я пожал плечами.

– Зачем он мне? Я принадлежу к мужскому полу.

– Подруга духами надушится, а вас от запаха стошнит, – заявила менеджер, – умный парень сам для любимой парфюм подбирает на свой вкус.

Я начал потихоньку отступать в глубь зала.

– Я холостяк. Любимой женщины у меня нет. Спасибо!

– Вы должны попробовать парфюм для молодых девушек, – хищно сверкая очами, не отставала красотка.

Я понял, что она не оставит меня в покое, и сдался.

– Хорошо, наливайте.

– Вам как? На кожу? Или на блоттер?

Последнего слова я не знал, но спрашивать, что оно означает, не стал.

– Лучше на кожу, – трагическим шепотом объявило настырное создание, – поверьте, вы получите неземное наслаждение.

Я не успел ничего сказать. Цепкая ручонка с хищными когтями с расцветкой под леопарда живо задрала рукав моего пуловера, щедро опрыскала его из большого флакона и испарилась.

Я сделал вдох… В нос ворвался удушающе сладкий аромат. У меня возникло впечатление, что кто-то засунул меня внутрь торта, а сверху еще накрыл вонючей периной. Никогда не думал, что запах может походить на одеяло.

– Что желаете? – спросило хриплое меццо. – Вы уже попробовали наш новый аромат для юных девушек?

– Меня им облили, – прокашлял я, – слава Богу, пить не заставили.

Новая продавщица, стоявшая около меня, тоже оказалась с ужасающим раскрасом лица, но ее одежда выглядела обычно. Девушка вытянула губы трубочкой.

– Охо-хо! Хорошо, когда у посетителя есть чувство юмора. Охо-хо! Что желаете? Охо-хо!

– Губную помаду, – отрапортовал я и закашлялся.

– Определенную фирму? Какой пользуется ваша девушка, знаете?

– Нет… – начал я.

– Не переживайте, – перебила меня торговка, – это обычная ситуация, мужики ерундой не запариваются. Возможно, фото есть?

– Чье? – не сообразил я.

– Помады. Умный муж, если хочет сделать подарок любимой жене, идет в ванную и чик-чик-чик на телефончик ее косметику, – растолковала продавщица, – но лучше просто денежки ей дать. Сама разберется, что купить. Номер знаете?

– Чей? – снова не понял я.

– Помады!

Я развел руками.

– Понятия не имел, что ее продают по номерам.

– Оттенок какой?

– Красный!

Продавщица кивнула.

– Красный! Хоть что-то. Посмотрим на мультибрендовом стенде. Сюда, пожалуйста. Вот.

Я замер у огромного прилавка.

– Здесь лучший выбор, – пела продавщица, – Шанель, Ланком, Диор, Бобби Браун, Живанши, Хелена Рубинштейн, Эсте Лаудер, Герлен, Мак.

Я не понял, какое отношение сей цветок имеет к губной помаде, но задавать вопрос не стал, попросил:

– Просто дайте мне красную помаду.

– Все перед вами!

Я ткнул пальцем в первый попавшийся «столбик».

– Эту.

– Она малиновая.

– Тогда ту, – решил я, указывая на соседний тюбик.

– Спелая вишня. А ваша любимая носит красную.

– У меня нет девушки, – зачем-то возразил я.

Продавщица окинула меня скептическим взглядом и вновь вытянула губы.

– Охо-хо! А сразу и не скажешь. Сейчас! Фелипе! Охо-хо!

– Дорогуша, вы меня звали?

К нам приблизился юноша в розовом костюме и голубой рубашке.

– Весь я тут.

– Охо-хо. Он к тебе, – буркнула девушка и умчалась.

Парень улыбнулся.

– В чем у нас проблема?

– Нужна красная губная помада, – ответил я, уже сто раз успевший пожалеть о визите в магазин.

– Для вас?

– Да.

– Не любите пользоваться косметикой?

– Вообще не употребляю ее.

– Зачем тогда вам помада?