Венец для королевы проклятых

– Так и было! Почти, – очень серьезно подтвердил он, и лишь в глубине глаз притаилась легкая усмешка, – счастье еще, что скоро я стану арвераном, а то бы мне несдобровать!

Амаласунта фыркнула в кулачок, но Людриха уже было не остановить.

– А потом я стрелял из лука… И попал в кольцо семь раз из семи! – похвастался он. – Наставник Алларий говорит, что скоро я смогу участвовать в турнире! В следующем году он обязательно разрешит.

– Я горжусь тобой, сын мой, – Хильдегард потрепал мальчика по голове, – и верю, что ты непременно победишь!

Скрежет ножа по тарелке заставил Хильдегарда досадливо поморщиться. Альдерик с каменным лицом все кромсал тушку цыпленка, не замечая, что вот-вот прорежет тарелку!

– В чем дело, сын мой? Чем ты недоволен? Людрих твой брат и такой же мой сын, как и ты.

На щеках юноши вспыхнули красные пятна.

– Да! Но позволь напомнить, что моя мать была – и остается! – женщиной королевской крови, а не бывшей служанкой. К тому же я рожден после брачного обряда…

Этого король вынести не смог.

– Вон! – взревел Хильдегард. Лицо его побагровело, на лбу вздулись жилы, но в этот миг он как будто помолодел и стал похож на прежнего себя. – Вон отсюда, я не желаю тебя видеть!

Альдерик вскочил с места и выбежал прочь. Хильдегард побледнел и обмяк на стуле, словно вспышка гнева окончательно лишила его сил, юная Амаласунта расплакалась, закрыв лицо руками, Римеран сидел, опустив голову и уронив на стол пудовые кулаки…

Только Гвендилена осталась спокойна. Она смотрела не отрываясь на маленький нож с лазуритовой рукояткой, что Альдерик в спешке забыл прямо в тарелке с недоеденным цыпленком. Почему-то эта красивая вещица привлекла ее внимание больше, чем все происходящее! «Вещи нельзя разбрасывать где попало, – шепнул на ухо знакомый тихий голос, – ты ведь помнишь об этом, не правда ли?»

«Да, пожалуй, если эта вещица окажется не в том месте, от этого многое может измениться, – решила Гвендилена, – но для начала ее нужно заполучить…»

Она встала, подошла к Хильдегарду, нежно обняла его и поцеловала в висок.

– Прошу тебя, муж мой, не гневайся на сына! Он еще так молод…

Хильдегард накрыл ее руку своей.

– Благодарю тебя. Ты всегда была добра к моим детям. Может быть, даже слишком добра, но я не могу порицать тебя за это, – устало ответил он и, чуть помедлив, добавил: – Поистине, только боги могут наградить человека столь прекрасной и добродетельной женой! Жаль, что в придачу они не дали мне почтительного сына.

Гвендилена скромно опустила ресницы.

– Я хотела бы удалиться сейчас. Наш малыш ждет меня! Ты позволишь?

– Да-да, конечно…

Проходя мимо того места, где только что сидел Альдерик, Гвендилена вдруг покачнулась и схватилась за стол. Как будто случайно она задела тарелку широким рукавом и смахнула ее на пол. Осколки тонкого фарфора со звоном разлетелись по каменным плитам вперемешку с недоеденными остатками цыпленка.

– О, я такая неловкая! – Гвендилена беспомощно улыбнулась. – Просто голова закружилась. Наверное, это из-за бессонной ночи.

– Я же говорил, что тебе нужно больше беречь себя! – король выглядел встревоженным. – Сейчас же прикажу служанкам проводить тебя в спальню!

– Нет-нет, благодарю тебя, любовь моя, – отозвалась Гвендилена, стараясь поудобнее припрятать в рукаве маленький ножик с лазуритовой рукояткой, – все хорошо, не волнуйся за меня!

Глава 9

Долгий жаркий день подходил к концу. Сидя у окна в своей спальне, Гвендилена рассеянно вертела в руках маленький ножичек. Заполучить эту вещицу было непросто, но еще труднее – придумать, что делать с ней дальше!

Снова и снова Гвендилена вспоминала давешнюю ссору за обедом.

«Альдерик ненавидит меня, но это давно уже не новость, – рассуждала она, – к счастью, он еще молод и не умеет держать себя в руках, потому и рассердил отца сегодня. Хильдегард с радостью сделал бы наследником Людриха, своего любимца… Но есть закон, что предписывает передавать трон старшему сыну, к тому же Людрих еще несовершеннолетний! Ссора за столом – слишком уж мелкий повод для того, чтобы пойти против вековых традиций».

«А что, если повод будет более значительным? – шепнул на ухо знакомый тихий голос. – Что, если у короля отнять то, чем он больше всего дорожит?»

Гвендилена задумалась. В последнее время Хильдегард совсем отошел от земных дел и отрешился от всех привязанностей…

Кроме одной.

«Людрих. Ну конечно! Если уж есть в этом мире кто-то, кого Хильдегард любит по-настоящему, то это он – сын ничтожной прачки, который когда-то помог мне стать королевой… Поэтому Альдерик так злится и ревнует. Он с радостью отправил бы сводного брата в монастырь или сделал арвераном, но на убийство он не пойдет!»

«То, что не сделает один человек, всегда может сделать другой, – наставительно произнес голос в голове, – а если рядом с телом найдут любимый нож Альдерика…»