Венец одержимых. Золотые миражи Востока

Магистр ордена иоаннитов, прискакавший на взмыленном коне, предложил ударить основными силами на врага, чтобы выручить гибнущий арьергард, но король отказал ему, объяснив, что сражение начнется в невыгодных для христиан условиях. И тут не выдержали рядовые иоанниты. Терять им было нечего, они отодвинули шеренгу своей пехоты и построившись в плотный клин, бросились на обидчиков. Ричард увидел, что решительная битва началась сама собой. Выбора не оставалось, и он повел воинов в атаку. Результат оказался ошеломительным. Правый фланг мусульман был втоптан железной конницей крестоносцев в землю и перестал существовать. Ричард твердой рукой удержал строй разгоряченных рыцарей и в полном порядке отвел их. Важно было вовремя остановиться и не дать увлечь воинов в преследование сарацин, где их наверняка ждала засада. Попытка Салах ад-Дина разгромить отходящего противника не увенчалась успехом. Атакующие мамлюки наткнулись на лес копий, понесли потери и отхлынули назад. После нескольких неудачных попыток нащупать слабые места в обороне крестоносцев, султан отвел уцелевшие войска за холмы.

Сдерживая волнение, Ричард смотрел на перепаханную конницей и покрытую убитыми и покалеченными воинами долину. Победа была столь же сокрушительной, сколь и неожиданной. Однако триумф был омрачен обидой иоаннитов. Они поняли, что английский король готов был пожертвовать ими и они уцелели лишь благодаря собственной отваге. В их сердцах само собой родилось желание отомстить коварному Ричарду.

Путь вперед был открыт. Через несколько дней войско подошло к Яффе и обнаружило там лишь дымящиеся развалины. Пришлось одну половину войска оставить на восстановление стратегически важного пункта, а другую двинуть на Иерусалим. Однако наступление остановилось посередине пути, на развалинах крепостей Рамла и Лидда, которые также пришлось отстраивать.

Война приобрела непривычный для христиан характер. Мусульмане нападали на караваны с провиантом и устраивали засады на мелкие отряды. Ричард самозабвенно сражался на виду войска и в единоборстве с лучшими воинами султана проявлял чудеса отваги. Но его подвиги уже не воспламеняли рыцарей. Однажды он случайно услышал разговор двух воинов. Нетерпеливый юноша наседал на ветерана:

– Чем занят наш король? Когда мы пойдем на Святой город? Где наша доля от сказочных богатств сарацин? Или наша судьба – надорваться от непосильной работы, и бесславно умереть в этой грязи?

Тот ответил:

– У короля сердце льва, но разум петуха! Хитрый султан отвлекает его от настоящего дела, подсылая ему соперников для поединков. Вот мы и топчемся на месте. А очнется он лишь тогда, когда все разбегутся!

Ричард хотел изрубить бунтовщиков, но сдержал себя и поразмыслив, вынужден был признать их правоту. Действительно, сарацины каждый день устраивали стычки, в которых он принимал участие. Тем временем дисциплина в армии падала. Одни воины бросали работу и скрывались в стане мусульман, другие исчезали на несколько дней, чтобы пограбить местные селения и предаться пьянству и разврату.

В тот же вечер войску было приказано готовиться к походу на Иерусалим. На другой день поредевшие колонны крестоносцев двинулись навстречу ласковому утреннему солнцу. Ричард ехал впереди, но в его сердце была пустота, привычная жажда подвига куда-то пропала. Накануне верные люди донесли о начавшихся тайных переговорах оставшегося на побережье Конрада Монферратского с Салах ад-Дином. Возможно, маркграф не верил в победу над мусульманами и решил заключить с султаном соглашение о сохранении за собой Тира и прилегающих областей.

В довершение всех бед лазутчики выяснили, что Иерусалим очень хорошо укреплен и усилен отрядами сарацин. Но, главное, где-то неподалеку находилось основное войско султана, готовое ударить в тыл наступающим христианам и отрезать их от морских портов.

Все было против Ричарда! Он понял, что поход потерял всякий смысл, и может кончиться позорным поражением. И теперь ему нужно было найти благовидный предлог для отступления.

Он собрал баронов и попросил их высказаться. Отчаянные фанатики требовали идти вперед и чего бы это ни стоило, взять Святой город штурмом. Опытные военачальники предлагали отступить. Голоса разделились поровну. Король поддержал разумную часть рыцарства и приказал возвращаться на побережье.

Не успело измученное войско дойти до Яффы, как в лагерь прискакал гонец от де Лузиньяна и сообщил о нападении на него Конрада. Ричард оставил армию и бросился в Акку.

Соискатели престола

Конрад во главе разношерстного отряда из французов, германцев, генуэзцев и тамплиеров шел на приступ Акки, где засел де Лузиньян с немногочисленными англичанами. Воины тащили длинные штурмовые лестницы, арбалетчики заряжали свое смертоносное оружие, мастера осадного дела готовили камнеметные орудия для обстрела крепости.

И тут со стороны полуденного солнца в клубах золотистой пыли появился всадник. Он летел наперерез наступающим и бесстрашно вздыбил взмыленного коня перед бегущим строем. Его громоподобная команда остановила воинов.