Венец царицы Тамары

– Вот он, римский полководец Марк Лициний Красс! – прокричал парфянин. – Кто он? Трус, прятавшийся за спиной своих легионеров, за спиной своего сына. Взяточник, вымогавший дорогие подарки у всех, до кого дотягивались его жадные руки.

Он – один из самых богатых людей Рима, но ему всегда было мало золота. Он хотел еще, еще и еще. Так дадим же ему столько золота, сколько он сможет принять! Дадим больше, чем он хочет!

При этих словах Сурены еще два рослых, могучих воина вышли из шатра. С трудом они несли большой тяжелый котел, в котором что-то кипело, на поверхности лопались пузыри.

Марк Лициний с ужасом взглянул на этот котел – и понял, что в нем кипит расплавленное золото.

Воины поставили котел с кипящим золотом на подготовленный заранее треножник, подтащили к нему из последних сил отбивающегося римлянина.

– Ты хотел золота, триумвир? – спросил его Сурена. – Что ж, ты его получишь…

На Красса пахнуло невыносимым жаром.

Он снова вспомнил тот сон.

Богиня не обманула его, оба ее предсказания сбылись – но как страшно, как лукаво сбылись! Он получит больше золота, чем хотел бы. Гораздо больше…

Парфяне наклонили котел – и расплавленное золото хлынуло в глотку Марка Лициния Красса, двукратного консула, сказочно богатого человека, триумвира, победителя Спартака, наместника Сирии, командующего огромной армией, выступившей против парфянского царства и павшей в этом походе.

– А говорили, что у него бездонная глотка! – издевательски воскликнул Сурена Храбрый, глядя на бьющегося в агонии римлянина.

Утром она проснулась, когда Анька трясла ее за плечо.

– Дарья, вставай, на работу опоздаешь!

Даша потрясла головой, дождалась, когда перед глазами вместо мутной пелены появилось рассерженное лицо сестры, и поняла, что идти на работу она не в состоянии.

Все тело болело, как будто вчера по нему проехала целая колонна асфальтовых катков, голову невозможно было оторвать от подушки, да еще и в ушах стоял ровный монотонный гул, сквозь который с трудом пробивался Анькин визгливый голос.

– Ну? Долго мне еще над тобой стоять? – Сестра снова энергично потрясла Дашу за плечо.

– У-у-у… – Даша замотала головой. – Отстань, я никуда не пойду, я болею…

– Меньше надо шляться по ночам! – припечатала сестра и ушла, очень недовольная.

А Даша снова погрузилась в смутный полусон-полузабытье и очнулась, только когда хлопнула входная дверь. Зараза Анька нарочно ее не придержала.

Даша полежала еще немного и поняла, что больше не заснет. Все тело по-прежнему болело, но голова уже была не такая тяжелая. Она села и даже попробовала осторожно спустить ноги с кровати. Получилось только с третьего раза.

Она нашарила на тумбочке телефон и набрала номер Люси Незабудкиной.

– Слушай, как бы мне сегодня откосить…

– Но послушай…

– Вот что хочешь шефу говори, но на работу я сегодня не выйду! – перебила Даша. – Заболела я, впала в кому, сменила ориентацию и улетела в Африку с якутским фольклорным ансамблем!

– Да послушай же! – заорала Люська. – Тебе повезло, шеф сегодня в командировку убыл. Приедет завтра к обеду. А у Нины Михайловны внук заболел, так что с девочками я договорюсь, можешь на этот счет не беспокоиться.

Нина Михайловна была главной в бухгалтерии. Тетка суровая и за дисциплиной следила. Но была у нее одна слабость – трехлетний внук. Дочку она со своим характером совершенно загнобила, та права голоса не имела, а зять, чтобы поменьше сталкиваться с тещей, все время пропадал на работе. Сегодня главбух появится разве что к концу рабочего дня, и ей будет не до пересчета сотрудников.