Венец царицы Тамары

– Ну вот, приплыли… – растерянно, разочарованно протянула Натэла. – Что теперь?

– Главное – не паниковать! – отмахнулась Даша.

Она внимательно осмотрела стену и постучала в нее кулаком.

– Кому это ты стучишь?

– Тс-с… – Даша прижалась ухом к стене, прислушиваясь, потом постучала еще раз.

– Кого там черти принесли? – раздался за стеной ворчливый, недовольный голос.

– Ферзь на Е-8! – громко проговорила Даша.

– Что, правда, что ли? – И стена отъехала в сторону, как дверь купе.

Даша шагнула вперед, втащив за собой Натэлу.

Они оказались в подвальном помещении со сводчатым потолком, скудно освещенным старинной керосиновой лампой. Даша узнала этот подвал – штабель запыленных ящиков, груда мешков и грязных одеял. Узнала и здешнего хозяина – заросшего до глаз типа в бесформенном одеянии, похожем то ли на мешок из-под кофе, то ли на старое женское пальто без рукавов.

– Это ктой-то? – сощурился заросший тип и поглядел на них из-под руки, как будто заслоняясь от солнца.

– Здорово, Михалыч! – выпалила Даша, не давая ему опомниться. – Помнишь меня?

– А как же! – ухмыльнулся бомж и развел руки как будто для объятий. – Разве такую женщину забудешь? Ты ведь с Владимиром сюда приходила. А это кто с тобой?

– Натэла, подруга моя! Натэла, познакомься – это Георгий Михайлович, здешний обитатель!

– Подругу привела? Это хорошо! А чего вы с подругой хотите?

– Нам бы выбраться наружу… мы тут заблудились…

– Выбраться – это можно. Только сперва вы должны отведать моего вина…

– Ты же говорил, Михалыч, что все вина в этом подвале давным-давно скисли.

– Все, да не все! Для особенных гостей у меня припасено особенное вино! Вы присаживайтесь, дамы!

С этими словами Михалыч выдвинул на середину подвала несколько ящиков, один из них, назначенный столом, накрыл газетой (уже знакомые Даше «Новоржевские ведомости») и поставил на него невесть откуда взявшуюся темную бутылку, покрытую толстым слоем слежавшейся многолетней пыли.

Затем на этом же импровизированном столе появились помятая алюминиевая кружка – для самого Михалыча – и две чашки из тонкого старинного дрезденского фарфора. На одной из них, уже знакомой Даше, был изображен задумчивый рафаэлевский ангел, на другой – плывущий в лодке старый китаец.

– Дамы должны пить из красивой посуды! – гордо проговорил Михалыч, протягивая эти две чашки своим гостьям.

С этими словами он разлил по импровизированным бокалам темно-рубиновое вино и произнес с уже знакомым Даше пафосом:

– За прекрасных дам, приносящих в наши будни луч света! Джентльмены пьют стоя! – Он поднялся с ящика и поднес к губам свою помятую кружку.

Даша улыбкой поблагодарила Михалыча и пригубила вино. Натэла, повинуясь ее знаку, сделала то же самое. Она вообще решила уже ничему не удивляться и подчиняться Даше во всем. Возможно, так велела ей на прощание царица Тамара.

Вино было совершенно особенное, никогда прежде они не пробовали такого. Даше показалось, что она пьет не вино, а жидкое солнце, весеннее солнце далекой горной страны… и это солнце тут же разливается по ее жилам, наполняет их радостью и надеждой.

И вдруг все вокруг переменилось.

Даша была не в старом заброшенном подвале, заваленном ломаными ящиками и рваными мешками, а в темной, сырой горной пещере, в глубине которой едва теплился свет. На месте старого бомжа Михалыча сидел древний старец в жалких лохмотьях, с белыми, как снег, волосами и незрячими, белесыми глазами.

Вдруг воздух в пещере задрожал, как в жаркий день, и все, что видела Даша, снова начало менять очертания. Немощный слепой старец вдруг исчез, а на его месте появился огромный зверь, горный барс с белоснежной шкурой и зелеными, как изумруды, глазами. Барс мягко потянулся, выгнул спину и вытянул вперед когтистую лапу.

Даша встряхнула головой, испуганно зажмурилась…

Затем снова открыла глаза…

Нет, перед ней не было никакого барса, на его месте был тот же старец с белесыми слепыми глазами. Этот старец взглянул на Дашу и проговорил слабым, надтреснутым голосом:

– Много лет назад я выпустил в мир святыню… венец, дарованный людям древней богиней. Этот венец почти тысячу лет находился среди людей, помогал им в их делах и заботах. Сегодня настал день, когда он должен вернуться на прежнее место. Вы не случайно пришли сегодня сюда – судьба привела вас, чтобы вернуть венец.

С этими словами старец повернул к Даше свои незрячие глаза, протянул к ней морщинистые руки.

Даша не колебалась ни мгновения.

Она достала из шкатулки священный венец и вложила его в руки старца. Тот поднялся, подошел к стене пещеры и прикоснулся к ней легкой морщинистой рукой.

И в то же мгновение от этого легкого прикосновения каменная стена раскололась, как от удара молнии, в ней образовалось темное, неровное углубление, словно глубокая рана в теле горы. Старец вложил в это углубление венец – и трещина в стене тут же скрылась, срослась, как зажившая рана…

Тут же что-то ярко вспыхнуло.

Даша зажмурилась…