Венеция. История от основания города до падения республики

Почти до середины XIII в. на берегах Черного моря было неспокойно, из-за чего весь регион оставался почти непригодным для торговли. Западные купцы обычно разгружались в Константинополе, но с 1242 г., когда монголам удалось объединить под своей властью Великую степь, ситуация изменилась: открылись новые коммерческие возможности. Отвоевав Константинополь, Михаил Палеолог пожаловал генуэзцам исключительные права на черноморскую торговлю; через семь лет он позволил венецианцам вернуться, но Генуя с ее непрерывно растущей колонией в Галате по-прежнему господствовала на Босфоре. Под ее влиянием Трапезунд вытеснил Египет и Левант (где стремительно угасали последние города крестоносцев) в качестве перевалочного пункта для индийских караванов с пряностями. Между тем крымская Каффа (современная Феодосия) держала под контролем местное производство зерновых, рыбную ловлю и добычу соли, а также торговала мехами и рабами, поступавшими с севера. Короче говоря, венецианцы столкнулись с грозным противником. Вынужденное перемирие, подписанное двумя республиками в 1270 г., продлевалось дважды, но в 1291 г., в год падения Акры, срок его вновь подошел к концу, и на этот раз о продлении не могло быть и речи. Генуя твердо намеревалась сохранить свои преимущества, а Венеция столь же решительно вознамерилась отнять их.

Объявлять войну стороны не спешили. За три года, на протяжении которых длилась подготовка, Венеция вступила в союз с Пизой, составила список здоровых горожан в возрасте от семнадцати до шестидесяти лет (предписав им приготовиться выступить на войну по первому требованию) и обратилась к каждому из богатейших семейств города с просьбой предоставить средства и снарядить одну, две или даже три галеры[136]. Наконец, 4 октября 1294 г. флот пустился в путь. Первое же боевое столкновение, случившееся на крайней северо-восточной оконечности Средиземного моря, близ Александретты, обернулось катастрофой. Генуэзцы, обнаружив себя в меньшинстве, выбрали неожиданную тактику: они связали все свои корабли друг с другом, превратив их в огромную плавучую платформу. Почти полная утрата маневренности компенсировалась тем, что открытое для противника боевое пространство резко сократилось, а сами генуэзцы могли свободно переходить с одного судна на другое и стягивать силы туда, где разгоралась особенно жестокая схватка. Венецианский адмирал Марко Баседжо допустил грубую ошибку – недооценил врага. Отказавшись от брандеров, он предпринял прямую атаку, но генуэзская платформа устояла, а в последовавшей битве венецианцы потеряли двадцать пять галер из шестидесяти восьми, а также многих лучших людей, в том числе и самого Баседжо.

Генуя не замедлила воспользоваться своим преимуществом. Ее флот атаковал Крит, сжег и разграбил Канею. Затем, в 1295 г., хитроумно отведя в сторону корабли сопровождения, полностью уничтожил в гавани Модоны, на полпути к месту назначения, ежегодный венецианский караван (который теперь, когда Акра пала, а генуэзская колония в Галате практически блокировала Босфор, вынужден был разгружаться в маленьких, плохо приспособленных для этого портах на южном побережье Малой Азии). Следующий год принес еще более грустные вести, на сей раз из Константинополя. В городе снова вспыхнула борьба между колониями двух республик, и многие венецианцы погибли. Тех же, кому удалось спастись, включая и байло, император Андроник II, сын Михаила (явно унаследовавший от отца склонность переходить на сторону победителя) немедленно арестовал и бросил в тюрьму.

Это возмутительное происшествие наконец вывело Венецию из спячки. Она быстро собрала флот из сорока судов, во главе которого встал адмирал Роджеро Морозини по прозвищу Малабранка, что означает «Злой коготь». Вихрем промчавшись через Дарданеллы и предав огню все греческие и генуэзские корабли, попавшиеся ему на пути, Морозини взял приступом и разорил Галату. Затем, бросив якорь под стенами Влахернского дворца, он уничтожил одну из галер императора, стоявших на берегу. Только после того, как Андроник выплатил ему огромную компенсацию за понесенные убытки, Морозини с триумфом возвратился в лагуну, привезя с собой множество пленных генуэзцев. Приблизительно в то же время Джованни Соранцо во главе еще одной венецианской флотилии прорвал генуэзскую блокаду в Босфоре, вышел в Черное море, захватил Каффу, отбил яростную атаку татар и только с наступлением зимы счел за лучшее отступить.