Венеция. История от основания города до падения республики

Хотя госпитальеры владели в Венеции церковью и небольшим монастырем, унаследованным от тамплиеров после роспуска их ордена в 1312 г., они и венецианцы на протяжении столетий от всей души не любили друг друга. В этом нет ничего удивительного. Орден госпитальеров владел землями во всей христианской Европе, поэтому рыцари презирали торговлю и коммерцию. Будучи слугами Господа, связанными монашескими обетами личной бедности, целомудрия и послушания, они не одобряли светский уклад венецианцев и их любовь к удовольствиям. Наконец, будучи воинами и потомками крестоносцев, они открыто признавали, что их цель (помимо лечения больных) – борьба с иноверцами всюду, где бы они их ни встречали, так что они с осуждением относились к неоднократно озвученному Венецией желанию сохранять мир с султаном, считая такую позицию бессовестным предательством христианских убеждений.

К середине XVII в. госпитальеры были лишь бледным и слабым отражением тех рыцарей, что жили в героическое время всего за 80 лет до них и с успехом защитили свой остров от Сулеймана Великолепного. Они занимались знаменитым госпиталем, где по-прежнему поддерживали стандарты ухода и гигиены, намного опережавшие те, что существовали во всех прочих подобных заведениях; однако дух крестоносцев уже начал улетучиваться, и их морские походы стали слишком часто напоминать не честные военные действия, а обыкновенное пиратство. Рыцари даже перестали ограничиваться грабежом исключительно мусульманских судов и все чаще стали устраивать ничем не спровоцированные нападения на венецианских и других христианских купцов, оправдывая эти атаки весьма надуманными предлогами.

Если коротко, то мальтийские рыцари стали для венецианцев почти такой же серьезной проблемой, которую в былые дни представляли для них ускоки. Хуже того, госпитальеры переняли давнюю привычку ускоков донимать турецкие суда в Адриатике, и вину за это султан неизменно возлагал на Венецию, что причиняло серьезный ущерб важным для Венеции дружеским отношениям между Риальто и Блистательной Портой. Дож неоднократно был вынужден посылать за местным представителем ордена, чтобы выразить бурный протест; его возмущение было особенно яростным в сентябре 1644 г., когда он дошел до того, что пригрозил наложить арест на все имущество рыцарей на территории республики, если они не изменят свое поведение. Однако госпитальеры, как обычно, не обратили на это никакого внимания. Напротив, всего спустя месяц они бездумно спровоцировали то самое происшествие, которое стало воспламеняющей искрой и закончилось для Венеции величайшей военной катастрофой за целое столетие.

В начале октября эскадра из шести кораблей ордена, курсировавшая по Эгейскому морю, наткнулась на богатый турецкий галеон и захватила его в плен; на судне находились знатные паломники, направлявшиеся в Мекку, и среди них был главный черный евнух султанского двора, кади из Мекки, около тридцати женщин из гарема и примерно пятьдесят греческих рабов. Захватив корабль, госпитальеры поплыли с добычей на Крит, высадились на неохраняемом участке южного побережья, пополнили запасы воды и высадили рабов и некоторое количество лошадей. Вскоре прибыл венецианский наместник и, не желая даже задним числом быть замешанным в этом акте явного пиратства, приказал им уплыть. Госпитальеры попытались войти в несколько других портов на острове, однако везде встретили решительный отказ; в конце концов они бросили на произвол судьбы турецкий корабль, уже непригодный для плавания, и вернулись на Мальту.

Османский трон в то время занимал полубезумный султан Ибрагим, который всю свою жизнь до восшествия на престол в 1640 г. провел фактически в качестве узника во дворце и который после короткого правления, отмеченного лишь жестокостью, легкомыслием и пороком, был казнен в 1648 г. собственными разгневанными подданными. Когда до него дошла весть о захвате корабля, он впал в ярость и приказал немедленно убить всех христиан в своей империи. К счастью, его убедили отменить этот приказ, но вскоре стало ясно, что грядет масштабная карательная экспедиция – венецианские агенты сообщали об огромном военном флоте, который готовился к отплытию в Босфоре. Вначале венецианцы предположили, что флот направится на Мальту, и это предположение подтвердилось официальным заявлением, сделанным в марте 1645 г.; однако в депешах, которые слал в Венецию находившийся в Константинополе байло, содержались все более настойчивые предупреждения, что это лишь уловка. Он сообщал: султан убежден в том, что за инцидентом с турецким кораблем стоят венецианцы – а иначе почему разбойники направились прямиком на Крит? Венеция, а не госпитальеры были истинным врагом султана; Крит, а не Мальта – первоочередной целью.