Венеция. Карантинные хроники

Апельсины, лимоны, купола луковиц, ветви помидоров, дирижабли цукини с желтыми цветами – все это быстро переселяется ко мне в корзину. Я тянусь за кошельком, как вдруг на мосту появляется полицейский патруль. “Завернись шарфом, – шепчет мне с лодки продавец, – а перчатки я сейчас тебе под прилавком передам. И сделай вид, что покупаешь горшок с мятой – нюхай через шарф, а руки убери в карманы”. Он ныряет под прилавок, выбирает для меня в ящике картошку, складывает ее в бумажный пакет и сверху аккуратно кладет пару синих одноразовых перчаток. А я, не выныривая из куста мяты, поочередно протягиваю руки, будто за пакетом, и облачаю их в перчатки. Самое глупое, что и то и другое у меня есть дома, но впопыхах я забыла. С сегодняшнего дня за это полагается штраф. Местные власти поставили ультиматум: либо вы носите маски и перчатки, либо мы закрываем рынки и лодки.

– Mascherine e guanti, signora. Mi racommando[38].

Полицейский, конечно же, видел наш парный танец, но предпочитает сделать вид, что не заметил и лишь предупреждает на будущее. Спритц тихо торжествует. В кои-то веки намордники требуют на хозяевах, а не на собаках.

“Лелейное сидение” – так называет моя младшая дочь наш ежевечерний ритуал, когда я присаживаюсь перед сном на ее кровать, чтоб пообниматься и пожелать спокойной ночи.

Мне очень нравится, как она выбирает слова. Вообще же, все эти сидения и стояния – и все архаические развернутые статические сцены, ожидания переправ и лошадей, карантины, экипажи, простирающиеся по всему историческому полотну вплоть до железнодорожного XIX века – становятся гораздо соразмернее нынешнему течению времени.

Теперь куда понятнее, как проводили многомесячную вынужденную остановку на острове Лидо крестоносцы четвертого похода, обратившиеся к Венеции за помощью флота, но не оплатившие услугу. Они застряли там до тех пор, пока хитрый дож Энрико Дондоло не вовлек их в свои интриги, приведшие в конечном итоге вместо похода на Иерусалим к падению Константинополя. Шел в комнату – попал в другую. Изначально венецианцы пообещали помочь крестоносцам с доставкой армии в Египет на кораблях. За это они запросили огромную сумму – 85 тысяч марок, последний срок уплаты истекал в июне 1202 года. Но расплатиться так и не удалось. Отряды крестоносцев стали прибывать в Венецию в мае 1202 года, и когда месяц спустя выяснилось, что из оговоренной суммы смогли наскрести лишь половину, дож отказал в предоставлении судов для перевозки в Египет. Среди расквартированных на Лидо воинов началось разложение: кто-то просто сбежал, кто-то занялся девушками, кто-то постом и молитвой, а кто-то грабежами и разбоем. Так продолжалось до середины августа. Интересно, на сколько затянется нынешний вирусологический поход. И падением чего окончится. Скорее всего, доллара и евро. Говорят, Италию ждет самая глубокая депрессия со времени Второй мировой. Пока же депрессией запертых в своих квартирах итальянцев займутся психологи – их наконец включили в научный комитет, консультирующий правительство.

Сегодня же вышел долгожданный декрет о школе. Впервые за двухвековую историю итальянской школы экзамены на аттестат зрелости не будут проходить в традиционном формате нескольких письменных и устного испытания в духе “Пушкин читает стихи Державину” перед комиссией. Их заменит собеседование онлайн. И хотя где-то мельком упоминается о 18 мая как о возможной дате возвращения в школу, уже всем понятно между строк, что это маловероятно. Так что, похоже, наше если не лелейное, то келейное сидение будет продолжаться. Экзамены terza media[39] и вовсе отменены. Догонять все будут в следующем учебном году. Италия оказалась мало подготовлена к технологическим переменам, и пока одни родители стонут под непосильным грузом переложенных на них заданий, другим повезло больше – все зависит от того, как сумели приспособиться конкретные школы и конкретные учителя. Главное же, что география теперь не самый главный предмет, сегодня с утра я исподтишка наблюдала на экране у младшей дочери обмен мнениями в Zoom, как лучше двигать ушами и готовить гоголь-моголь. А потом и сама проводила урок по аллегории времени в живописи в классе с 30 мольбертами, расставленными по странам и континентам – от Америки до Австралии, от Екатеринбурга до Амстердама. За аллегорией пространства точно дело сейчас не станет.