Венеция в русской поэзии. Опыт антологии. 1888–1972

Всплёски.
Пересекающиеся весла.
В каждой волне —
Губы хохочущего солнца.
Кадр за кадром —
Прямо ко мне!
Плещутся, бьются краски.
В той волне – мазки черепиц.
Эта – лазурь неба в клочья рвет запросто,
А эта – поникшее дерево
Топит, повергнув ниц.
Вьются угрями верткими
В воде столбов отражения,
Расклеванные гондолами
Под стенами замшелыми.
Гондола черным лебедем
Летит послушно.
Подбросит веер влажный
У самой суши.
Подставят гондольеры
Любезно руки —
И выползут на берег
Богатые старухи.
Пойдут, сутулясь важно,
К святому Марку,
Струится ветер влажный
Светло и ярко.
Трепещут низко голуби,
Как блестки в волнах.
Все словно рукоплещет
Легко и вольно.
А где венецианцы?
Как им работается?
Туристы-иностранцы,
Узнать вам хочется?
Плывите на Мурано!
В цеху старинном,
Под отсветом багряным
И с трубкой длинной
Над месивом расплавленным
Стоят, колдуют,
В стекло живую душу
Из трубки вдуют.
В затейливой оправе
Пурпурный кубок,
Под масками лукавыми
Изгибы губок.
Но стенки легких сделаны
Не из волшебной ткани.
Уходят раньше времени
Из жизни парни.
Пойдите к кружевницам!
Старинный промысел.
Весь инструмент: иголочка, рука и домысел,
Творит рука-волшебница
Извивы пенные.
Сплетают кружевницы
Узор отменный.
Пять лет четыре девушки,
Потупив взоры,
Для драгоценной скатерти
Плетут узоры.
В игре тончайшей пены
Русалок танцы.
Вот так они работают – венецианцы!

Владимир Мятлев

Гондолонера

Моя Маделена, с тобой обвенчаться
Мы в храме не можем, нам надо из плена
Отчизны жестокой далеко умчаться
В широкое море, моя Маделена!

Моя Маделена, в канале зеркальном

На глади недвижной гондола готова,
Скорее, скорее в наряде венчальном
Сойди по ступенькам палаццо родного.

Гондолу качнуло, мелькнуло виденье,

Княжна гондольеру в объятья упала.
Уста повстречались в немом упоеньи.
Гондола скользила по глади канала…

И синие волны, и ветер прибрежный

Всю ночь доносили до места их встречи
Под звуки лобзанья и шепот их нежный
Безумную песню: «Моя Маделена».

Наутро на берег, где дети плескались,

Пригнала два трупа сребристая пена…
Объятья сливались, уста прикасались
И словно шептали: «Моя Маделена!»

Баркаролла (слова на собств. мелодию)