Читаем Венеция в русской поэзии. Опыт антологии. 1888–1972 полностью

Венеция в русской поэзии. Опыт антологии. 1888–1972

Будут мне грезиться многие годыУзких каналов зеленые воды,Мрамор твоих почерневших дворцов,Тихого Лидо пески золотые,Теплого моря валы голубые,Белые крылья его парусов…Будут мне грезиться многие годыВ серых туманах отчизны моейСтарой темницы подземные сводыРядом с волшебным дворцом палачей,Песни вечерние в гондолах сонныхПод светозарным покровом небес,Куполы храмов, в водах отраженных,Мачт отдаленных желтеющий лес…Многие годы, о, многие годы,В серых туманах отчизны скорбя,Буду я жаждать, как узник – свободы,Снова увидеть тебя…

Колау Чернявский

Удине

Со старой гравюры

И Удине, и Пьяцца Контарена.Шатры купцов цыганские на ней.На площади – латинская арена,– Смиряют резвых, бьющихся коней.Здесь лавочник, на нищего похожий.Как римлянка, просящий величав.Ему подать склоняется прохожий,А он сидит, надменно замолчав.Над чашею фонтана, сенью лоджийКрылатый лев на острие мечаНапоминает нам столицу дожей,Как отблеском далекого луча.И в плесени, как в черни горностая,Тая убранство белое свое,Венеция румяно золотая,Жеманная, желанная встает.

Игорь Чиннов

«Задуматься, забыться, замечтаться…»

Задуматься, забыться, замечтаться,Заслушаться ночной тоски.Венеция, весна, и ночь, и пьяцца.Вот – хризантемы, видишь – орхидеи(Обрывки дыма и туман).Что ж, посидим, друг другу руки грея.Нет, волшебство едва ли возвратится.От лунных чар болят виски(Платить по счету: кьянти, асти, пицца).И мы идем, и в луже грязной роза,А музыка один обман,Как постаревшая Принцесса Греза.

«И по Дворцу венецианских дожей…»

И по Дворцу венецианских дожей,Среди парчи и бархатов кровавых,Мечей, кинжалов, воинов суровых,Я шел, не воин – беженец, прохожий,И щерился Отелло темнокожий,Испытанный в воинственных забавах.В тяжелой мрачности Эскориала,Где ожидалась дивная победа,Плыла Непобедимая Армада(Она непоправимо затонула) —И здание суровое дрожалоОт грозных кликов смертного парада.И тот миланский грузный замок Сфорца.Как много битв, и стонов, и проклятий!(Там со Христом, убитым, Богоматерь —Работа Микеланджело – и Смерти.)…Я слушал кровь слабеющего сердца,Беглец, усталый от кровопролитий.