Венганза. Рокировка

Выходные напоминали мучительный сон, участие в котором вызывало отторжение у всего организма, и в то же время я не желал просыпаться и возвращаться в унылую реальность. Именно так я чувствовал себя рядом с Чикой. Без Марины жизнь напоминала графический рисунок, лишенный ярких красок и атмосферы. Не чувствуя её поблизости, мне не хотелось двигаться вперед. Словно жизнь замирала. А суета и перемещения вокруг не вызывали ничего, кроме раздражения и агрессии. Мне неизменно хотелось сорвать злость на ком-то, и ничто не могло поменять моего настроя, кроме неё. Лишь рядом с Котёнком во мне просыпалось что-то ещё помимо злости. Именно с ней я выходил из ступора и начинал снова жить. Вот только присутствие Переса не позволяло моей ярости утихнуть. Ублюдок раздувал её, словно ветер костер, и то, когда именно я потеряю контроль и превращу его смазливую рожу в отбивную, лишь вопрос времени.

Марина пробуждала во мне самые лучшие качества, о существовании которых я не догадывался, и в то же время — самые худшие. Я чувствовал себя жидкой взрывчаткой, во избежание взрыва которой, требовалось поддерживать определенную температуру. Пока меня удерживало раскаяние и беспомощность, те новые эмоции, что никогда не приходилось испытывать раньше. Опыт наших прошлых отношений с Котёнком показал — не всё может быть получено силой. Ранее оттолкнув её таким образом, прекрасно понимал, что стоит мне хотя бы на шаг оступиться второй раз — и нового шанса не будет. Марина указала на моё место. И если до этого я думал, будто будет достаточно трахнуть её как следует, и тогда я смогу достучаться до своей Чики, то после я перестал надеяться на скорое окончание битвы. Она не собиралась прощать меня, как и не собиралась давать нового шанса. Даже несмотря на проблески прежних чувств, успевших промелькнуть в её глазах в то время, когда она стонала подо мной, теперь я не был уверен во взаимности наших прежних эмоций.

Остаток пребывания в особняке Переса прошел, будто под кайфом. Я снова наблюдал за ним с Чикой и не верил в действительность происходящего. Не мог поверить, что та циничная сука, делающая вид, будто я пустое место, а придурок у неё под боком — центр вселенной, и та, что всего несколько часов назад добровольно легла под меня, умоляя дать ей кончить и крича мое имя, один и тот же человек. Меня тошнило от лицемерия и фальши, тошнило от необходимости притворяться и делать вид, что все прекрасно. Я даже забыл об Эстер, терпеливо принимающей мое дурное настроение и отстраненность. На тот момент мне было плевать даже на причины ее странного поведения. Марине вновь удалось пошатнуть мой мир, окунув в ледяную воду. И теперь я плохо понимал, в каком направлении должен двигаться дальше.

— Ангел, мы на месте, — вывел из транса голос водителя.

Только в этот миг заметил раздвигающиеся массивные ворота и охранников, нашпигованных оружием и натыканных по всему периметру особняка. Не так-то просто добраться до Большого Денни без его согласия на визит. Для не приближенных возможность добиться разрешения попасть в его резиденцию походила больше на выигрыш в лотерею, или же означала конец пути. Если вас впустили однажды и позволили выйти за ворота на своих двоих, то подобный кредит доверия требовал подтверждения преданности. Стоило оступиться, и кто знает, каким раем мог оказаться ад последних часов жизни споткнувшегося.

Дом Большого Денни напоминал неприступную крепость. Десятки вышколенных охранников, следящих за безопасностью жильцов особняка, амигос, сменяющих друг друга, и камеры, следящие за каждым шагом — войдя впервые на территорию королевства Денни, чувствуешь себя, как под микроскопом. Но стоит узнать хозяина дома лучше, и тут же перестаешь удивляться подобным мерам безопасности.

За свою немалую жизнь, босс успел нажить много врагов, как в криминальном мире, так и в лице государства. Его ненавидели и в равной степени трепетали даже при звуке имени. Большой Денни был легендой преступного сообщества. И беспечность или чрезмерная самоуверенность в собственной неприкосновенности могла стоить ему жизни. Никто не смел упрекнуть Босса в трусости или излишней мнительности, в нашем мире нельзя было доверять никому. Тем более, довериться сильному и влиятельному человеку означало проявить глупость. А в этом ни за что невозможно было упрекнуть нашего Босса.

— Похоже, нам наконец-то отпустили все грехи и благословили появлением Ангела, — встретил, опершись на дверной проем, Руи, помощник Большого Денни.

Высокий жилистый мексиканец с первой встречи тотчас же взывал к осторожности. Пронзительный острый взгляд исследовал тебя, мгновенно вычисляя степень опасности. В нём моментально угадывался острый ум и проницательность. Никому не удалось обмануть правую руку Большого Денни, пытаясь предстать не тем, кем являлся на самом деле.

— Разве ты не знал, что демоны тоже бывают с крыльями? — усмехнулся приветствию Руи. — Ваши души вряд ли будут отмыты.