Венок для незнакомки

Мы прогулялись мимо кошмарного «Шинка», казавшегося в дневное время совсем безобидным. «Как жалко, что меня с вами не было, — расстроилась Бронька, услышав про наш с девчатами «пробег». — Я свою державу не люблю, конечно, подобающей дочерней любовью, я полячка, пся крев, но уважаю сильно и любой крашеной профуре за нее морду раскорябаю».

У заведения «Баламут», обозначенного как ресторан, Бронька встала. Мы зашли внутрь. Через час вышли, голодные и облегченные на сто гривен.

— Потрясающе, — ошарашенно бормотала Бронька, — а где же телятина с грибами? А курица по-провансальски? Слушай, а что это такое за двадцать гривен лежало в тарелке, маленькое и в тесте? Я вот тесто раскутала, а остальное как-то в желудок скользнуло...

— Это мясо рапана. Его на Береговой уличные торговцы продают. Без теста, и порция приличная. Гривны две или три — красная цена.

— Но мы же гуляем, — оправдалась перед собой Бронька, укоризненно посмотрев на меня. — Мы деньги проматываем. Чего нам жопиться-то из-за такой ерунды?

— Конечно, — кивнула я. — Гулять надо ширше.

От пуза мы налопались в демократичном, многолюдном и мерно качающемся на волнах кафетерии неподалеку от парка водных аттракционов. Там были и курица, и телятина с грибами... Вышли мы оттуда в состоянии серьезной качки, но довольные.

— Сыне-еньке... — благодушно протянула Бронька, показывая пальцем на море. Ослепительное солнце, растворенное в знойном мареве, рассыпало по воде мириады блесток.

Небо и вода были одинаковы по цвету, смыкались на горизонте. Даже в трезвом виде трудно разобрать, где вода, где небо. Белыми пушинками мелькали чайки.

— На аттракционы не пойдем, — заявила я. —Утонем, на фиг. За утонувших в состоянии алкогольного опьянения администрация ответственности не несет.

— Логично, — согласилась Бронька. — Тогда в горы поедем. На Ай-Петри. Даешь простор!..

— Заметано, — поддержала я. — Где тут автобус?

— Автобус? — удивилась Бронька. — У меня машина под задницей. Пойдем искать.

— Тебе нельзя за руль. Мы пили чего-то.

— А я осторожно, — икнула Бронька. — Они не догадаются.

— Ну хорошо, — согласилась я, — но только осторожно.

К сожалению, прекрасную возможность свалиться с Ай-Петри мы упустили. Где-то между рестораном «Баламут» и местом предполагаемой парковки «кефира» Бронька узрела вывеску «Переговорный пункт».

— Стоп! — схватила она меня за локоть. — Чертов склероз! У тебя совесть есть, Косичкина? Твоя мама наказала хорошенько тебе наподдавать. Ты ни разу не позвонила с пятого числа! Бесстыжая! А ну живо к аппарату и говори ей столько ласковых слов, сколько сможешь вспомнить...

— Здравствуй, мамочка, — произнесла я не очень твердым голосом. — Вот и я... Как вам там отдыхается?

— Не верю своим ушам... — Мама облегченно вздохнула. — Дочь, я прошу тебя, не надо издеваться. Ты нарочно не взяла сотовый, чтобы мы не смогли тебя найти. В каком качестве ты теперь предстанешь перед нами?

— В качестве семейного урода, — хрюкнула подслушивающая Бронька.

— Кто это рядом с тобой? — спросила мама голосом классной дамы.

— Это Хатынская, мама. Она подслушивает...

— Слава богу. Теперь, надеюсь, ты станешь благоразумнее. Чем ты там занимаешься?

— Ой, мама, я так здорово отдыхаю...

— Расскажи это моей бабушке, — фыркнула Бронька. — Отдыхает она. Хоть бы тест на беременность взяла. Ладно, нищета, я с тобой поделюсь, у меня этого добра...

— Что она там говорит? — напряглась мама.

— Она говорит, как здесь все здорово! — проорала я. — Море волшебное, погода — класс! Живу в отличном номере — почти люкс, с кондиционером! Здесь такой сервис, мама, обалдеть можно!

— Сплошные понты, — оживилась Бронька. — Это море древние эллины так и прозвали: Понт Эвксинский — море гостеприимное.

— Да что она там бухтит? — начала раздражаться мама.

— Она очень жалеет, что ты не смогла поехать с нами, уж больно море ласковое! — Я сунула кулак под хихикающую физиономию подруги. — Словом, у меня все в порядке, мама! А у вас как дела? Что с Варюшей?

Мама вызывающе помедлила:

— На троечку. Варюша гуляет на улице. Скоро будем ужинать. Если загоню.

— Берест не звонил? — притушила я громкость.

— Нет! — отрезала мама.

— Да больно ты ему нужна, — зашипела Бронька. — Что ожидать от человека, считающего, что одна жена в семье вырастает эгоисткой? Посмотри на себя в зеркало, женщина... Так, ты исполнила свой долг перед мамой? Бросай трубку — и пошли. Хотя постой, ты ведь не сказала ни одного ласкового слова!

— Кому ты не сказала ласкового слова? — насторожилась мама.

— Да она шутит, — зачастилая. — У Броньки крыша от солнца поехала, от счастья бормочет что попало. Ну все, мама, я тебе обязательно позвоню. У меня все отлично, скучаю, пока! — Я швырнула трубку и пошла в психическую на Броньку: — Послушай, ты, женщина средней моложавости...

Впрочем, через пару кварталов мы помирились и даже вспомнили, куда собирались. Тут некстати запел мобильник у Броньки в сумочке.

— Тэкс... — протянула сквозь зубы Бронька. — И кто это тратит мои деньги? Говорите.

Внимательно выслушав, поцокала языком: