Венок для незнакомки

— Пришлось дать... — согласилась Бронька. — С двуокисью там все нормально было, я по глазам его голодным поняла. А время, знаешь, уже позднее, машин не густо, чего, думаю, человека мучить. Можно было, конечно, поорать вволю и этот «талон чистоты» ему на лоб прибить, да ладно, думаю, живи — Крым-то вот он, под солнышком заходящим, переживу...

— Ты в машине провела ночь? — изумилась я.

— Да ты бздынькнулась, — постучала Бронька кулаком по макушке, — я как вдарила по степи — через Джанкой, Симферополь, к ночи уже в Жемчужном была, у Лешки Кольцова...

— Ты не говорила, что Лешка живет в Жемчужном! — Я почувствовала в груди укол ревности. Лешка Кольцов был нашим одноклассником. Он исчез из поля зрения лет тринадцать тому назад, с тех пор о нем ни слуху ни духу, а ведь когда-то дарил мне цветы, объяснялся в любви и даже планы строил на совместное проживание.

— Н-да? — Бронька слизнула с ложки имбирный колобок и задумалась. — Ну, значит, забыла. Ты посуди сама, Лидочек, как бы, находясь в Сибири, я сняла тебе бунгало в Крыму? Я что, олигарх? Это Лешка расстарался. У него денег нет, но есть телефонные знакомства, он ведь всему городу машины отрихтовал, его тут любая сволочь знает.

Нет, положительно, наша Броня классическая сукина дочь. Меня, значит, в бунгало (какое бранное слово!), а сама со всеми удобствами — к Лешке под бочок.

— Он в самом конце Жемчужного живет, — продолжала бухтеть подруга. — В районе старых развалюх на Топтунова. У него свой дом, большущий, но запущенный страшно, от родителей остался, руки до хозяйства не доходят, а жене в тягость, у нее якобы принципы. Ты помнишь, как Леха от армии косил? Классика жанра. Три года за ним, язвенником, лопухи в погонах носились, а когда обложили окончательно, он и рванул с тоски в Крым — от ужасов подальше... Слушай, Лидуня, а что я все о себе да о себе? У тебя-то как дела, расскажи. Ты какая-то нервная стала, а вроде должна наоборот...

Настал мой черед делиться сокровенным. Я рассказала ей практически все, исключив лишь некоторые моменты, выставляющие меня в дурном свете. Я знаю, что на Броньку можно положиться: она болтает лишь там, где это позволительно, а что касаемо тайны близкого человека, Бронька — могила.

То, что я ей рассказала, произвело на Броньку впечатление. Она отодвинула третью по счету вазочку с мороженым и принялась меня разглядывать, словно жирафа в Норильском зоопарке.

— Вот это да! — восхитилась она. — А ты большого риска человек, Лидуня. Не устаю удивляться. Объясни, почему такое происходит? В любом месте, где появляешься ты, мир начинает взрываться и лететь ко всем чертям! Самое интересное, что ты всегда остаешься живой, а вокруг тебя громоздятся горы трупов. Это нечестно, Лидок.

Такого удара от близкого человека я не ожидала. Так вот кто, оказывается, виноват во всех моих несчастьях! Я сама! А кто посоветовал мне купить это долбаное парео!

Но вместо слов упрека я лишь беспомощно всплеснула руками:

— Опомнись, Бронька, погибла лишь одна женщина! Какие горы?

— А ты уже уезжаешь? — парировала Бронька.

Я молчала, разобидевшись не на шутку. Заметив это, Бронька попыталась поменять тональность и смысл диалога:

— Ты просто приукрасила. С фантазерами это бывает. Это последствия стресса, Лидочек. Ты склонна все преувеличивать. Скажи лучше, ты хоть с кем-нибудь познакомилась в мое отсутствие?.. А почему? Нет, я не могу выносить такое безответственное отношение к благородному делу блуда. Тебя пичкают лучшими южными лекарствами, а ты продолжаешь шизовать и переживать наяву литературные сюжеты. Я должна срочно взяться за твое здоровье, иначе твоя мама будет иметь ко мне претензии.

— Оглянись тихонечко назад, — вздохнула я, — у кафе стоит «рено-меган» серо-стального цвета. Внутри двое характерных ребят. Еще один характерный сидит с банкой колы у стойки бара и пристально смотрит на твою шляпку. Прикидывает, как она будет выглядеть в прорези прицела. Не хотела тебе этого говорить, но ты сама напросилась, извини.

Бронька начала фыркать, а потом съежилась. Потом опять фыркнула и повертела, как сова, головой (ничего себе — «потихонечку»). Подумав на заданную тему, сделала вынужденное допущение:

— Ты права, Лидочек, это очень бескомпромиссные парни. Ты у нас превращаешься в охраняемое лицо, поздравляю. А я и не говорила, будто ты сочинила эту историю от начала до конца. Но в основной части ты малость перегнула, не бывает такой «удачи».

Она погрузилась в дальнейшие размышления. Я гоняла по вазочке кокосовые колобки и исподтишка наблюдала за наружкой. Шатен в «бойцовской» майке швырнул пустую банку в корзину. Она пролетела приличное расстояние и приземлилась там, где надо. Он даже не следил за ее полетом — был уверен в попадании. Мазнул по мне равнодушным глазом, взял у бармена вторую банку и вновь уставился на Бронькин головной убор.

— Смотрит? — тихо спросила Бронька.

— Еще как! — подтвердила я. — Ты начинаешь пользоваться успехом.