Венок из роз

– Я не богата, не знаменита, не принцесса. Но Вольф сумел убедить своего отца требовать соблюдение прав и закона. Он не вёл бы себя подобным образом, если бы я была ему безразлична.

– Глупая дурочка. Ты не знаешь, что такое ревность – особенно, мужская ревность! Он не сможет не забыть, не простить.

– Но я буду герцогиней Бэйр.

– Дьявол тебя побери, если я соглашусь жениться на тебе, ты останешься со мной, Роуз?!

Этого она уж точно не ожидала. Да что за дьявол вселился в него? Воистину, когда мужчины соперничают, они теряют разум.

«Что будет, если я отвечу сейчас отказом?», – с ужасом подумала Роуз.

Она не верила в любовь принца, но понимала – он охвачен страстью. Одержим желанием завладеть тем, чего желает – любым путём, любой ценой. Этим жажда обладания отличается от любви. Когда любишь – не сломаешь, когда жаждешь – с лёгкостью и с удовольствием. Чтобы тот, кого желаешь, не достался никому.

– Подумай, Роуз. Ещё раз хорошенько подумай. У тебя ещё есть время сделать правильный выбор.

Поцеловав её, принц стремительными шагами вышел прочь.

Глава 20. Королевское решение

Роуз чувствовала себя странно. Тоска и радость совершенно неприличным образом переплелись в её душе и сердце. «Вольф-Вольф-Вольф», – выстукивало оно.

Воль, он ведь не мог не понимать, ради каких целей её похитил Лейнор, но… он был здесь. Конечно, причиной тому могло быть что угодно: желание восстановить свою честь, настоять на своём, вернуть принадлежащее по праву, но Роуз хотелось верить, что на самом деле он здесь потому, что хочет вернуть её. Он здесь из-за любви.

Вольф Бэйр – это имя было связано в её воображении со свежим ароматом, идущим с реки и с оскаленной окровавленной медвежьей мордой.

В последнее время она по-своему привязалась к принцу Лейнору, научившись смотреть на него иначе, чем в первые дни знакомства. Она не отрицала, что в принце было много всего намешено, и рядом с дурными качествами были и хорошие. Да, он не забыл о ней в тот страшный час, когда Проклятая земля извергала огонь. Он разделил с нею всё превратности пути. Но, с другой стороны, они были тесно спаяны необходимостью и безысходностью. Путники поневоле.

Она смирилась с его присутствием в своей жизни, как порой миришься с плохой погодой – смотришь на дождь, ведь солнца всё равно нет.

Может быть, начнись их знакомство иначе, всё было бы по-другому. Но то, что он взял её силой, Роуз забыть не могла. Лейнор Айдаган воплощал для неё враждебную силу, с которой вечно приходилось бороться и которому она не могла не противостоять. Чужеродный, чужой – от кончиков слишком бледным волос до кончика длинных женственных пальцев.

Бэйр же был тесно связан с Семилесьем, с домом, с будущим, предсказуемым и желанным. Она хотела вернуться к нему, как желаешь возвращения домой, под отчий кров. Она помнила каждую чёрточку его хищного, сильного и страстного лица, помнила его горячий взгляд, которым он провожал её в первый день встречи, пока она шла к своему месту на столе.

Помнила запах роз, сладкий, волнующий аромат обещаний…

Она достаточно повзрослела, чтобы отдавать отчёт в том, что воображение и реальность часто не соответствуют друг другу. Конечно, реальный Бэйр не может быть так хорош, как представлялся и всё же, Бэйр Вольф – это возвращение домой, это честное будущее, это гарантии. Даже выбирай она только разумом, она бы выбрала его.

При воспоминании о чёрных глазах, высоких скулах, смоляных кудрях и сильных руках сердце Роуз забилось сильнее.

– О, Вольф, – с тоской проговорила Роуз.

Знала бы, где он – бросила бы всё, и пешком устремилась бы к нему по улицам. Даже босая. Но она несчастная пленница, которую стерегут, охраняют, с которой не сводят глаз.

Можно ли верить словам Лейнора о том, что он согласится её отпустить? Отпустит ли? А когда отпустит, его тень, наверняка, будет стоять между ней и Бэйром. Ну что ж? С этим она уже ничего не сможет поделать. У него есть свои тайны. Принцесса Элиния, например. В отличие от Бэйра, Роуз своей доли не выбирала.

Остаток дня она провела в волнении, страхах и надеждах. Наверняка, и отец её тоже здесь? Ведь не мог же жених приехать один?

Если бы Роуз могла, она бы помчалась к своим сию же минуту, не задумываясь. Но ей даже послать с весточкой было некого, в этом месте она никому не могла довериться. Даже собственная тень вызывала у Роуз подозрения.

Всё, что она могла в данных обстоятельствах – лишь делать предположения. Если отец и Бэйр явились к брату Лейнора с требованием справедливости, то это было крайне рискованно. Конечно, как у посланников другого государства, по закону, у них была неприкосновенность, но в первый же день её знакомства с младшим из Айдаганов Роуз усвоила, чего стоит эта неприкосновенность. Никто не помешает Иномару бросить в застенки навязчивых визитёров и забыть о них навсегда. Рискованное и опасное это мероприятия – просить справедливости у власть имущих. Лучше всего это делать, имея армию за плечами, но это совершенно не их случай.