Венок из роз

Кремовое платье, сшитое из нежного струящегося материала, красиво облегал точёную фигуру девушки, чёрные кудри контрастировали с белой кожей и синими глазами.

«Я подарю тебе венок из роз», – пообещал ей Вольф.

Всё сводится к тому, что скоро он исполнит данное обещание.

В Храме после яркого солнечного света царивший полумрак казался особенно тёмным. Прохлада приятно обвевала тело.

Вольф одарил её восхищённой и ободряющей улыбкой, Роуз смущённо улыбнулась в ответ. Из свидетелей присутствовали её отец, оруженосец Вольфа и капитан стражников её отца.

Роуз запомнился орел свечения вокруг храмовых свечей, стоявших в узких высоких подсвечниках. И сладковато-острый запах ладана. Тепло ладони Вольфа, о которую она опиралась одной рукой.

Следом за церковнослужителем они с Вольфом друг за другом принесли слова клятвы. А потом возложили на головы друг друга венки из цветов, а на руки надели свадебные браслеты. Венок символизировал радость и любовь, браслеты – скрепы и оковы, связывающие брачующихся в семейной жизни.

Церковник ещё не успел произнести последних слов, как дверь отворилась. Резкая полоса солнечного света упала на мозаичные плиты пола.

Сердце Роуз ускорило биение ещё до того, как она повернула голову и одним взглядом сумела вобрать в себя образ Лейнора Айдагана. Жилистый, высокий и худощавый, он двигался по проходу между двумя рядами высоких белых колонн с гибкостью и юношеской легкостью. Черты резкого лица отчего-то показались не просто до боли знакомыми, а почти родными: жёсткая складка губ и выразительные, льдистые глаза.

Принц Атайран питал слабость к чёрному и белому. На этот раз его костюм был цвета ночи.

При появлении его величества храмовник сбился с речи, на лицах окружающих Роуз мужчины проступили беспокойство и гнев.

– Ваше высочество?..

– О, продолжайте, прошу вас! – с лёгким, небрежным, даже обидным жестом рукой, проронил принц Айдаган, улыбаясь. – Я пришёл, чтобы засвидетельствовать своё почтение молодожёнам.

Роуз опустила ресницы, плотно сжав губы. Его слова не способны её ранить. Если он действительно явился только затем, чтобы стать свидетелем.

Вольф тоже старался сохранять хладнокровие, но было видно, что присутствие соперника приводит его в ярость.

«Сейчас непременно что-то случится, – в отчаянии подумала Роуз. – Господи, пусть всё будет хорошо. Пусть горячие головы не слишком пылают, а ледяные губы и разум не источают яд».

Но надежд на последнее было мало.

Роуз догадывалась, что долгое молчание Айдагана, с которым она даже не простилась, вряд ли продлится долго. Так что… не странно то, что Лейнор всё-таки появился. Странно другое: почему она чувствует себя словно бы ожившей.

Ощущения было как перед надвигающейся грозой, когда с одной стороны ещё ярко светит солнце, а с другой наползает чернота и всё в тебе напряжено, и душа, как струна, натянута до предела между страхом и восторгом. Ты понимаешь, что гроза – неистовая стихия, способная убить. Но это зрелище невероятно завораживает.

Глава 23. Встреча в храме

Через несколько секунд странное радостное возбуждение, охватившее Роуз, схлынуло, уступив место леденящему страху. За спиной Лейнора маячили его охранники с закрытыми кусками чёрной материи до глаз лицами.

Люди, не замышляющие дурного, лиц не прячут.

Как и в прошлый раз, с отцом и Вольфом были их люди, но их было около десятка против полусотни, что стояла за принцем.

– Что это значит, господа? – жрец старался выглядеть решительным, но дрогнувший голос выдавал его страх. – Это – Храм Божий и вы присутствуете на таинстве бракосочетания…

– Разве членам королевской семьи запрещено посещать подобные таинства? – нагло ухмыльнулся принц, останавливаясь в нескольких шагах от молодожёнов.

– Ваше Величество, в храм нельзя входить с оружием в руках…

– Принцам всё можно, – Лейнор продолжал улыбаться, но глаза его оставались холодными, как два куска льда.

– Рискну напомнить, что это богохульство!

– Богохульством было бы обнажить сталь. Пока же клинки в ножнах, божество не оскорбится. Да и нет таких грехов, которые живой и богатый не смог бы искупить в этой жизни молитвой, – с усмешкой заявил принц. – Или, что ещё лучше – золотом.

Лейнор проявлял тот самый цинизм, за которые в первые дни знакомства Роуз успела его возненавидеть. Позже, на острове, он показал ей и другие стороны своего характера. В какой-то момент она почти поверила, что у него есть и светлая сторона.

Рука Вольфа легла на клинок.

Отец Роуз шагнул вперёд, словно на встречу принцу, заодно заслоняя собой молодых.

– Это безумие.

– Что безумного в том, что спаситель хочет пожелать счастье спасённому? – с кошачьей вкрадчивостью проговорил принц.

Его губы раздвинулись шире в улыбке, куда больше напоминающей коварный оскал.

– Здесь нет короля и притворяться излишне. Мы оба знаем, что моя дочь была вами подло похищена. Ни о каком спасении речи не шло.

– Вы смелый человек, граф Вестерлинг, но подобные речи вести опасно. Их могут счесть изменой.