Верь мне!

— Проклятие. Мы должны как-то выбраться отсюда.

Небольшой костер не согревал огромное пространство пещеры и не уменьшал сырости, но он разгонял пугающую непроглядную тьму, высвечивая стены, камни и своды. Лепешки медленно горели и пощелкивали, от их зеленовато-голубого пламени и слабо курящегося пахучего дымка слезились глаза. Элисон набросила на плечи куртку Джейка и через несколько минут, положив рюкзак под голову, устроилась в спальном мешке, постепенно согреваясь.

Она быстро выпила предложенный ей «чай» и вернула жестяную посудину с его долей назад.

Хорошо проверив и убедившись, что костер не видно снаружи, Зекери мог заняться теперь Элисон — ей надо было дать немного расслабиться. Он налил еще одну кружку горячего «чая». Вообще-то это был запрещенный прием… Но намного лучше элениума, детка, — подумал Зекери. — Незаконное, но эффективное средство.

— Я хотел тебя попросить, чтобы ты сняла свою тужурку! Кстати, она все еще пахнет виски?

Элисон приподнялась, чтобы стащить с себя кожаную куртку и улыбнулась. Элениум творил чудеса.

— Я думаю, что мы квиты с той самой ночи, когда я вылила весь свой ужин на твои кроссовки…

Удивительное чувство легкости овладело ею.

— Правда, запах виски сильнее запаха переваренного рома и колы…

Он согласился на ничью. И пока она не видела, Зекери снова заварил «чай», бросив оставшиеся листья в огонь и их запах смешался с легким ароматом смолистого фимиама. Несколько вспугнутых летучих мышей поднялись в воздух. Зекери взял две кружки «чая» и осторожно подошел к ней, тихо насвистывая приятную мелодию, но она в это время парила в пространстве, подобно той паре летучих мышей. После долгого молчания, когда он подумал уже, что Элисон заснула, он услышал хихиканье из глубины спального мешка и подполз узнать, в чем дело.

— Эй, — шепотом окликнул он ее. — Что тут смешного?

Определенно она хихикала.

— Что я сейчас видела! — прошептала она в ответ, давясь смехом. — Эти летучие мыши, оказывается, — супружеская пара!

Она уже не могла удержать свой смех, вылезла из спальника и показала на потолок пещеры.

Увиденная сцена его тоже позабавила.

— Этель… — и он начал розыгрыш, уперев руки в бока. — Этель, ты чувствуешь, дым идет коромыслом?

Дальше он не мог продолжать от смеха.

— Послушай, Мел, — подхватила она. — Это, наверное, горит у наших новых соседей.

Тут она тоже прыснула, и он снова вступил:

— Да я серьезно говорю!.. — и подавился смехом.

Закончили они в два голоса:

— Нет, это действительно что-то горит по соседству.

Так, веселясь, они разыграли сценку из шоу известного комика.

Элисон уже не сдерживалась, она смеялась громко и задорно, забыв свое внутреннее напряжение и дискомфорт. Когда приступ смеха окончился, она заснула.

Он рассматривал ее лицо, такое детское во сне, чувствуя свою вину: он втянул ее в незаконное употребление наркотиков. Так это называлось. Очевидно было, что она никогда не пробовала их раньше. В наше время и в ее возрасте это являлось чудом уже само по себе. Как двадцатилетняя девственница.

У него были лучшие травы там, в Лаосе. И там он научился у изможденного с померкшим взором сержанта никогда не терять контроль над собой, никогда. Дети, сами под сильным кайфом, продавали это зелье повсюду в Лаосе…

Он оставил костер догорать и постоял несколько минут у входа, прислушиваясь к ночным звукам, так, на всякий случай. Чертовски серьезное положение. Его часы показывали 2 часа 14 минут. Он вернулся к костру, подбросил в огонь трухлявое полено и, наконец, лег спать, прикорнув головой на краешек ее спального мешка.

Он был недоволен собой: проснуться так поздно, в 9 часов утра! Шум падающей воды, скудный утренний свет, скупо проникающий в закоулки сумрачной пещеры, — все это усиливало головную боль — последствие и расплату за вчерашний «чай». Зекери чувствовал, что его голова словно набита ватой. Он бы предпочел скорее тяжелое, но пронзительно-ясное похмелье после виски, с глухой болью в голове, которую так хорошо разгонял свежезаваренный кофе — пусть даже и растворимый, как в отеле Пляжного Кита. Тихо двигаясь, чтобы не разбудить Элисон, он вышел из пещеры и остановился на маленьком выступе попить кристально чистой холодной воды из речки. Умываясь и стараясь прийти в себя, Зекери решил наведаться к джипу и проверить, что с ним.

Когда он вернулся в пещеру, Элисон жадно пила из фляги, спальник был аккуратно свернут, рюкзак упакован. Он пересек пространство, разделявшее их, чувствуя на себе ее неотступный взгляд.

— Ты отсутствовал полчаса, — в ее голосе слышался вопрос.

— Как хорошо, что мы вчера не остались рядом с автомобилем, — перебил он ее, — его нет на месте.

Их надули! Он, конечно, не мог и предположить, что джип украдут. Крепкий задним умом, теперь-то он понимал, что за джипом надо было следить. И он так бы и сделал, если бы был один.

— Его нет на месте! — как эхо, повторила Элисон.

Он держал ключи зажигания в руке.

— Соединили провода напрямую. Это не трудно сделать в машине старой марки.