Вера

Ос дотянулся до двери сам. Хлопок, и он пошел искать моё платье.

— Скучала? — с дьявольской улыбкой спросил жених, — ты никогда так ко мне не бежала.

Его синие глаза блеснули. Я же смущенно поджала губы и прошла к полкам, там накинула верхнее платье под недовольным взглядом принца и вышла в коридор жилой башни.

— Так носить платье… не делай так, — сурово догнал меня он.

А после с нетерпением сжал меня в кольце собственных рук, подкинул немного вверх и понёс в сторону нашей комнаты, даже не отмахиваясь от моей ругани и метких тычков пальцами.

Глава 10

Через два дня подобного режима Ос сдался. Скорее всего причиной тому была моя истерика длительностью в несколько часов ночью, которая стала спусковым механизмом к простым действиям принца. Простым, но не относящимся к правильным или хорошим поступкам. Я даже могла утверждать, что его высочество поступал таким образом часто, из-за чего и был прославлен своим колючим нравом. Потому в половине пятого утра король, мирно спящий за пару комнат от нашей, был разбужен собственным сыном, предположившим, что до утра наше дело не потерпит. И уже через полчаса криков, сквозь поток отборных ругательств его величества и тихого сонного ворчания так же разбуженной Риш, второй принц получил согласие отца на моё перемещение в лагерь на границе королевства. Оскар фразой «Да хоть убей её, только отстань от меня!» был удовлетворен полностью, в связи с чем мы удалились восвояси, где мирно просидели до самого утра в кресле у камина, только изредка падая в сон на несколько минут.

На утро же мне было сказано остаться во дворце ещё на день, дабы для меня были подготовлены условия в военном лагере, с чем я смирилась, в тайне держа в сердце радость о том, что не пропущу ежегодную королевскую охоту.

В итоге я легла спать. Стоило Осу уйти порталом, почти сразу меня сморил сон, продлившийся до ужина, во время которого начала беспокоиться Мира. Она меня и разбудила, не забыв захватить с собой прислугу и две большие коробки с нарядами для длительных поездок верхом. Одевались мы впопыхах, потому как в отведённый на сборы час пили чай, торопливо ели принесенный мне ужин и слушали стенания пришедшей в гости Лиззи, которая в силу своего положения участвовать в мероприятии могла только сидя в комнате и проклиная короля и довольную жизнью Риш, уже успевшую бросить пару ироничных фраз королеве.

— Кто-то из вас должен остаться со мной! — уже в который раз возвестила она.

Взгляд девушки обидчиво опустился почему-то только на меня.

— Я могу остаться, — смилостивилась Мира, — ты же понимаешь, что это последний выход в свет Ники. Если не сейчас, то через пару месяцев точно!

Я кивнула и оглядела себя в зеркало, чтобы удостовериться в том, что ничего не забыла. Было бы забавно выйти без верхнего платья или юбки — сейчас я была настолько поглощена мыслями, что могла совершить что-то подобное.

— Я… — замялась Лиззи, — я намекала на тебя, Вероника, — её губы стали похожи на одну белую линию, — ты обычно даже не даешь мне вставить слово своей болтовней! С тобой очень сложно, Мира.

Я хмуро оглядела её, тяжело вздохнула и потянула с собой на выход уже впадающую в панику принцессу.

— Ты очень жестокая, Лиз! — буркнула я напоследок, после чего мы двое вышли, оставив королеву наедине со слугами.

Наши быстрые шаги по коридору жилой башни, под ещё пока тихие всхлипы Миры, и я остановилась. Затем резко развернулась и прижалась к её груди ухом, не забыв обнять руками худую талию. Жена кронпринца всегда была очень худой — она была той самой идеальной красавицей этого королевства, о которых пели в местных постоялых дворах. Той самой, кому присылали цветы и сладости, клялись в любви и сражались на дуэлях. Да только красота всегда была ядом для аристократок. Помогла ли она ей, когда её муж раз за разом выбирал другую, игнорируя её спальню и даря любовь другой?

— Постарайся не брать во внимание её слова, — я почувствовала, как на макушку упала слеза, — она говорила только от обиды. Ей не хотелось оставаться одной, а я её проигнорировала.

Я подняла голову, достала из широкого кармана в юбке платок и отдала ей.

— Никто не считает тебя болтушкой и не думает, что с тобой сложно. И если ты считаешь, что я не могу говорить за других, то я могу сказать, что так точно не считаю я.

Её глаза округлились, а уголки губ дернулись вверх. Мне смазано кивнули и молча указали в сторону лестницы.

Я же проклинала Лиззи которая крайне любила вгонять Миру в уныние своими едкими фразами. В этот раз я планировала рассказать о ситуации Риш, чтобы та проследила за ними двумя и махнула перед лицом королевы строгим указательным пальцем в случае чего. Раньше так делала я, однако теперь на несколько месяцев полномочия оставались в её руках.

Мы почти бегом преодолели парк, ступили на площадку перед дворцом и сразу же заметили собравшуюся к отъезду кавалькаду аристократии. Король недовольно оглядел нас двоих, но остановил злой взгляд именно на мне, отведя его только когда Риш подвела свою лошадь и загородила ему тем самым обзор.