Вера и личность в меняющемся обществе. Автобиографика и православие в России конца XVII – начала XX века

К этому кругу источников относятся следующие: «Журнал или Записка жизни и приключений И. А. Толчёнова» (записи 1776–1797 годов), жизнеописание мануфактур-советника Т. В. Прохорова (записи о 1810–1840‐х годах), «Сведения о купеческом роде Вишняковых» Н. П. Вишнякова (документы 1820–1840‐х годов и комментарии к ним), «Памятная книга» Г. И. Хлудова (записи 1830‐х – 1866 года), дневник П. В. Медведева (заметки 1850‐х – 1863 года)[438].

Наше внимание будет сфокусировано на рассмотрении и анализе основных черт религиозного поведения и религиозного сознания купечества. Прежде всего будет показано отношение к религиозным обрядам и следование традиции их исполнения, его сопряженность с практикой социализации. Автобиографика фиксирует для изучаемой эпохи воспитание в рамках строгой религиозности и благоговейного отношения к предметам культа. Важно прояснить также символический смысл религиозных воззрений и исполнения религиозных обрядов.

В статье будет сделана попытка разобраться, существовали ли гендерные различия в молитвенном поведении и содержательном предпочтении молитв. Очевидно, что обращение к молитвам и исполнение обрядов было у купечества важным поведенческим стереотипом, детерминируемым во многом верой в необходимость Божьего покровительства в коммерции.

Важным моментом является показ религиозности в профессиональной сфере через описание общих молебнов купцов (как ежедневных перед началом торговли, так и ежегодного торжественного, например на Нижегородской ярмарке), которые, несомненно, были одной из важных форм социализации. Другой важнейшей формой проявления религиозности были паломничества к православным святыням – через описания в автобиографике возможно реконструировать эту практику и определить ее черты. Мемуаристы отмечают, что в путешествии паломнику надлежало максимально избегать комфорта и бытовых поблажек. Среди документированных случаев купеческих паломничеств есть относившиеся к началу XIX века свидетельства о паломничестве в Святую землю (в Иерусалим), но в статье мы рассмотрим только ближние паломничества купцов и членов их семейств, главным образом в Троице-Сергиеву лавру и близлежащие монастыри (о чем пишут Вишняков, Хлудов).

В представленных текстах (например, у Вишнякова) содержатся размышления о роли церковного прихода, выполнявшего в городском соседском сообществе важнейшую коммуникативную функцию. Посещения церковных служб, зафиксированные в дневниках или воспоминаниях, были для купцов важным компонентом самоидентичности (что мы видим, например, по дневнику И. Толчёнова). Рефлексирующий человек первой половины XIX века испытывал глубокие эмоции от духовной и эстетической стороны богослужений (об этом упоминает Хлудов).

Работа с автобиографикой позволяет установить, как купцы оценивали себя в категориях греховности и искупления грехов, подвергали себя самоанализу (записи Прохорова, Вишнякова, Медведева). Еще один важный вопрос – менялась ли матрица религиозности от поколения к поколению? Мы видим на примере Вишнякова, что на уровне второго и третьего поколений идет рефлексия относительно поколения родителей, их типа религиозности, исполнения старшими обрядов.

В религиозных практиках купечества XIX века отмечены случаи ухода в монашество как экстремум религиозного поведения, когда представители купеческого сословия фактически порывали с родовой средой. Некоторые предприниматели, в молодости и в зрелом возрасте не щадившие себя для приобретения богатства, став пожилыми людьми, переосмысливали свою жизнь, передавали свою фирму в надежные руки и уходили в монашество, чтобы в постах и молитвах подготовиться к переходу в «мир иной». В делах московского магистрата нами обнаружено несколько десятков случаев ухода купцов и членов их семей в монашество[439]. Но это явление должно стать темой специального исследования, поэтому останется за пределами представленной статьи.

В целом же изучение участия купцов в паломничествах, молебнах как разных видах сакральных практик нацелено на прояснение вопроса, воспринималось ли это как значимое событие или как повседневно-необходимое? (по дневнику Медведева)

Следует сказать несколько слов об историографии.

Вопрос о религиозности купечества XVIII–XIX веков, его верованиях и обрядах был впервые в современной историографии поставлен в рамках российско-американского проекта по изучению московского купечества, начавшегося в 1992 году и завершенного изданием в 1997 году книги «Merchant Moscow: Images of Russia’s Vanished Bourgeoisie»[440].

Изучение религиозности и повседневного благочестия для раннего периода представлено в работах Л. П. Найденовой, О. Е. Кошелевой и Л. Б. Сукиной[441]. Д. Кайзер опубликовал статью, анализирующую практику исповеди по исповедным ведомостям и содержащую рассмотрение этой стороны жизни тульских купцов Ливенцовых[442].