Вера и мёд

— Милый, а потом что? — спросила Вера.

— И всё! Только доберись до Кирова к старту, они не станут ждать опоздавших! Они поднимут тобус и выгрузят вас на летающий остров, выберут самый устойчивый, местные всё знают, с вами полетит кто-то из проводников, он расскажет, вас пристегнут, выдадут плащи…

— Это будет законно? — спросила Вера.

Трубка помолчала.

— Ты не можешь говорить? — догадался Эрик. — Кто-то стоит рядом и нас подслушивает? Ты в опасности?

— Нет, милый, у меня все хорошо.

— Тогда что это значит? Мы так долго ждали этого! Я набрал долгов, выкупил билет на аукционе! Конечно законно! За такие деньги у них всё улажено с милицией, с КПП. Они же взлетают прямо с центральной площади, наверняка и Горком в доле, может даже кто-то из секретарей летит. Это не телефонный разговор, переберись через Риф, потом наконец обо всём поговорим! Я тебя встречу. И Кузнецовы, и Маринка с мужем! Все тебя ждут! Верочка? Ты слышишь? Почему ты молчишь?

— Но там занавес…

— Верочка! Вы пойдёте над облаками! Там желейный занавес! Желейный! Это же дрейф, огромные летающие острова спокойно проходят! Вы просто на полминуты задержите дыхание, вам скажут, когда. И пройдёте как скальпель через агар-агар! Как в мармелад лицом! Это несколько секунд, потом просто отряхнёте одежду! Мы все через это прошли, выглядит страшно, а на самом деле даже интересно! Главное — никаких вещей с собой, это их требование.

— А фотографию мамы?

— Фотографию возьми, — смягчился Эрик. — сунешь под кофту. Сколько в ней того серебра, три атома… Можешь записную книжку мою взять или хотя бы страницы с формулами. Хотя я почти всё восстановил, не надо, не рискуй. Ничего не бери! Главное — никакого металла, никаких часов, серёжек, пуговиц. И мы наконец увидимся! Господи, как я мечтаю тебя обнять!

— Я тебя тоже люблю, Эрик, — улыбнулась Вера. — У меня сгорела яичница, и мне пора на работу.

— Поезжай первым делом на вокзал, может, в кассах есть что-то на Киров, может, электричка до Иваново, а там местные таксисты…

— Хорошо, дорогой, я подумаю, — кивнула Вера. — С праздником. Удачного тебе дня.

Вера подошла к окну и немного постояла, уткнувшись коленками в батарею. Левой коленке было холодно, правой горячо. Вера посмотрела на батарею — крайняя чугунная секция немного опухла и отекла. Белые хлопья краски осыпались и лежали на полу кучей грязной муки, с распухшего чугуна сочилась черная слизь. Вера приложила ладонь и тут же отдёрнула — в этом месте батарея была огненной. Намочив полотенце в солёной воде, Вера бережно укутала распухшую секцию. А потом собралась с мыслями, надела красный берет, взяла мусорное ведро и вышла во двор.

Здесь было ярко, но промозгло — небо потихоньку затягивалось серыми тучами. Вера дошла до детской площадки в поисках баков, а они все оказались в старом котловане: сгрудившись у лужи на глинистом дне, торопливо рвали что-то, похожее на хобот с присосками. Казалось, хобот подёргивается, но может, просто казалось. Увидев ведро, пара бачков оторвалась от стаи и проворно выбралась из котлована. Они сели перед Верой, распахнули бездонные пасти и сами стали похожи на черные ведра, заросшие изнутри зубами. Вера высыпала каждому по половине ведра, бачки тут же захлопнулись, стали похожи на толстые кляксы и принялись урчать, перемалывая органику и неорганику. Из котлована выбрался ещё один и увязался за Верой, норовя цапнуть за пальто. Пришлось на него шикнуть и замахнуться ведром. Бачок отстал. Хотелось спрятать ведро во дворе и сразу пойти к автобусу, а забрать после работы. Но либо сгрызут бачки, либо сопрут соседи. Пришлось занести домой.

Пассажиры на остановке кутались, курили и негромко переругивались. Вера глядела в сереющее небо и улыбалась свежести и весеннему ветру, который пытался забраться под плащ. В небе кружили электроскаты. Над крышами многоэтажек важно проплыл в направлении МКАД рекламный медузоид с привязанным под брюхом алым транспарантом. Транспарант рвало и бултыхало высотными ветрами, что там написано — Вера прочесть не смогла, но судя по золотым кистям и бахроме, что-то к празднику.

— Сорок минут стоим! — прошипел рядом бородач и указал красной папкой на медузоид. — А на это у них деньги есть!

— Не волнуйтесь, автобус приедет, — улыбнулась ему Вера. — Смотрите лучше, какая весна. Ещё день-два и раскроются листочки.

— У нас потолок в соседнем подъезде раскрылся, — буркнул тот. — Щупальца вылезли, троих задушили, один ребенок.

Вера вздохнула:

— Инфильтрация. Все мы смертны рано или поздно. Сейчас везде прорывы.