Читаем Вера и рыцарь ее сердца полностью

С улыбкой до самых ушей проходила Вера в вестибюле мимо рано своих соперниц. Немногие прошли на финал, и Вера была одной из этих немногих. Сразу после своего музыкального успеха Вера отправилась в гости к тете Инне, где ей всегда были рады. Ей нравилось быть своей в этой странной семье. Хорошее настроение всегда царило в этой семье. В холодильнике почти никогда не было мяса и сливочного масла, зато у дочек тети Инны были настоящие краски и мольберты для рисования. Их замечательные рисунки украшали все стены квартиры, так как они учились в художественной школе при Дворце пионеров, и Вере было стыдно даже брать карандаш в руки в их присутствии. Выходные платья девочек были перешиты из старой одежды самой тети Инны, зато они брали частные уроки английского языка, а цены за уроки были непомерно дорогими даже для Вериных родителей. Всегда помятый, пьяненький и глупенький муж тети Инны жил сам по себе, как бы отдельно от семьи. Зато добрая тетя Инн ходила со своими девочками в походы, ставила домашними театральные представления и занималась изготовлением бесполезных поделок. Одним словом, эта удивительная семья жила беззаботно и весело, кроме ее короля.

Королем был папа тети Инны, и он жил в маленько закутке без окон, которая вмещала узкую кровать, приставленное к ней старое кресло и маленькую табуретку, которая стояла напротив кресла. Одна стена спальни была застеклена и выходила в зал, а три другие стены были от пола до потолка заставлены книжными полками. Книги в старинных переплетах стояли в терпеливом ожидании, когда их возьмет в руки хозяин и будет задумчиво перечитывать, страницу за страницу.

Отец тети Инны не участвовал в активной жизни семьи. Он, как старый король на престоле, сидел в своем кресле и по-королевски выслушивал родных и понимающе кивал головой. Седой король без слов, одним взглядом мог одобрить человека или заставить его сгорать от стыда. Это Вера почувствовала на себе, она никогда в своей жизни не встречалась с человеком, умеющим так умно молчать. Необыкновенные глаза был у отца тети Инны, в них таилось знание, недоступное обычным людям и у Веры возникало чувство, что этот король без короны и королевских реквизитов может читать ее мысли и сердечные тайны, но не спешит об этом сказать, потому что это не является главным, а то, что является главным, знать Вере было еще не положено. Его спокойная мудрость не отпугивала девочку, а, наоборот, притягивала и ей очень хотелось, раскрыть тайную родословную этого молчаливого человека, который и в старости может быть таким величественным.

Девочка нередко замечала, с какой любовью смотрел «король» на свою взрослую дочь, хранящую в семье уют и маломальский достаток, и как заботливо приглядывал он за своими веселыми внучками, совсем не похожими на своего деда. Иногда, Вера замечала в его глазах безграничную печаль. Она не понимала происхождения такой тяжелой печали и пыталась развеселить «его королевское величество» своими историями из школьной жизни, а за это дедушка разрешал Вере брать домой очень редкие книги. Однажды, когда Вера пришла за очередной книгой, «король книжной спальни» задал ей странный вопрос: – Скажи-ка мне Верочка, а кто создал землю и небо?

– Земля – это планета, это остывшая звезда, а небо – это атмосфера …, которую никто и не создавал, наверное.

– А как появились звезды?

– Мы это еще не проходили. Что звезды могут остывать и падать, это я знаю, но откуда они появились, я, честное пионерское, не знаю.

Тут Вере стало стыдно. Она сидела на табуретке и от неловкости прикусила нижнюю губу. «Книжный король» не стал на нее сердиться. Он открыл лежащую у него на коленях толстую книгу и стал читать девочке слова, которые казались ей пришедшими из другого мира. «В начале, сотворил Бог небо и землю. Земля же была безвидна и пуста, и тьма над бездною, и Дух Божий носился над водою. И сказал Бог: да будет свет. И стал свет. И увидел Бог свет, что он хорош…». В этот момент Вере показалось, что в темную спальню вошел необычный свет, открывающий тайну тайн всего мира. Об этой тайне еще никто не знает, и ей одной выпала честь быть в нее посвященной.

– Папа, Вере уже пора домой, Римма Иосифовна будет очень волноваться, – прервала тетя Инна волшебную Верину прогулку по чудесному божественному саду в образе прекрасной Евы. В книге не было написано, что Ева была красивой женщиной, Вера это знала сама. Увидев тревогу и недовольство в глазах тети Инны, Вера поняла, что задержалась, и поспешила домой. Так закончился этот один из самых интригующих разговоров Веры с удивительным человеком, отцом тети Инны.

Жалко, что его давно нет в живых. Из всей семьи Шевченко только Вера пришла на его похороны. У ее родителей в этот день был поливной день, и они так и не узнали, какого человека в тот день предавали земле. Потом, на уроках биологии, Вера изучала научную теорию о происхождении жизни на планете, и неприятное чувство разочарования вошло в ее сердце, словно Вера кого-то обманула.


***

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза