Читаем Вера и рыцарь ее сердца полностью

Познакомился Володя и Риммой на танцах, почти 30 лет назад, в день, когда вся страна отмечала праздник 7 ноября. В актовом зале медицинского института оркестр играл танцевальную музыку. Орденоносец, фронтовик, студент третьего курса автодорожного факультета, Шевченко Владимир, вальсировал неумело, но в тот вечер он был в центре внимания молодых девушек, будущих врачей. После очередного танца с очень красивой девушкой Володя заметил среди ее подруг одну неприметную девчушку с огромными синими глазами, в которых таился взгляд северной царицы. На следующий танец он пригласил именно ее, и на следующий танец тоже. Римма почувствовала незнакомое волнение в груди, ее это насторожило, поэтому она хотела отправиться домой пораньше, но своих подруг не могла найти. Молодая девушка даже и в мыслях не имела, что красивый незнакомец в офицерской форме уговорил ее подруг по общежитию оставить Римму на его попечение. Когда голубоглазая девушка, попрощавшись отправилась домой, то Володя вызвался в провожатые. На улице к ночи резко похолодало, выйдя на улицу, Римма обернулась в своему провожатому и нежно поправила шарфик на его шее.

– Твоя курточка очень легкая для такой погоды. Тебе, наверное, холодно? – спросила она у него. О ее заботы в груди фронтовика стало жарко. Римма не решилась с незнакомцем идти одной по темным улицам, и решилась дождаться трамвая, но Володя не оставил ее одну. Когда они подходили к общежитию медицинского института, то услышали танцевальную музыку.

– Римма, у вас в общежитии танцы? Пойдем к тебе, потанцуем?

Это предложение молодого человек прозвучало очень оскорбительно для Риммы.

– Ты за кого меня принимаешь? Я не та девушка легкого поведения, к которой приходят в гости в такое позднее время суток. Сейчас уже полночь, и вы мне не знакомы! – прокричала Римма, вбегая по ступенькам общежития.

Потом она страдала сначала от того, что с ней так неуважительно обошелся такой бравый студент, орденоносец, а потом она страдала от того, что его, такого пригожего и хорошего, она сама прогнала. На следующую субботу Римма через посыльного получила записку. «Если ты там же и такая же, то приходи сегодня на танцы. Буду тебя ждать в 6 часов вечера. Володя». Римма скрутила себя в рог, и, когда часы пробили 6 часов вечера, отправила через посыльного ответную записку со следующим текстом. «Я там же и такая же, но время свидания уже прошло. Римма». Девушка была так горда собой, но с наступлением ночи гордость сменилась грустью, и она опять страдала от бессилия повернуть судьбу назад, ибо очень нравился ей этот Володя.

На дворе уже стояла весна, когда они встретились вновь. Володя узнал несговорчивую девушку в толпе студенток, которые стайкой стояли на остановке. Он оглянулся, пригляделся и тут произошло судьбоносное затмение. Римма предстала мужчине в сиянии своей избранности, быть ему верной и любимой женой.


***

Конечно, история знакомства родителей оставалась семейной историей, а дело с женитьбой Саши никак не решалось. Как ни уговаривал он маму, она согласие на брак не давала, а непризнанная невеста теряла свое достоинство, но продолжала сидеть на фамильном диване. Если бы Вера была на ее месте, то она бы давно сбежала.

Бежать от проблем было ее привычкой, но побег побегу рознь. До сих пор ей стыдно, когда она зимой сбежала из дома, оставив прощальную записку, где сообщала, что едет на соревнования по лыжным гонкам, несмотря на мамин запрет, потому что подвести тренера и команду лыжников она была не в силах.

Надо сказать, что еще в школе, Вера хотела заниматься спортом, чтобы не быть посмешищем среди ровесников. В начальной школе она занималась балетом, один месяц, потом ее отчислили. В старших классах она пыталась втереться в среду конькобежцев, пока ее вежливо попросили не позорить команду, потому что даже стоять на коньках ей удавалось с трудом. На первом курсе мединститута Вера записалась в секцию лыжников, так как лыжный спорт был в традициях ее семьи. На тренировках спортивная техника ее улучшилась, и вскоре она стала показывать хорошие результаты, и даже выигрывать соревнования.

Хотя, на одной эстафете Вера подвела-таки всю команду, когда за сто метров до финиша она помогла сопернице, которая бежала впереди, подняться на лыжне, так как в этом случаи действовал закон: «лежачего не бьют!». Когда ее соперница поднялась, то опять не уступила лыжню Вере, и финишировала первой. Свидетелем этого благородного поступка был Верин тренер, которого чуть инфаркт не хватил.

– Что ты наделала, Верочка!!! Твоя соперница упала, потому что не выдержала гонки, ведь ты наступала ей на пятки. Пойми ты, упрямый элемент, она была слабее тебя, потому и упала! Это твоя игра в благородство лишала нас победы. Неспортивный ты человек!

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза