Вера и рыцарь ее сердца

В одну из душных летних ночей Ронни опять страдал во сне от неутолимого желания быть приласканным пышногрудой актрисой. Вдруг Брезжит Бордо сама протянула к нему руки и стала ласкать его тело, грудь живот … Потом красавица прижала его к своей волшебно-мягкой груди, и он вошел в нее с жадностью тигра, набрасывающегося на добычу. В сладкой истоме Ронни проснулся и от неожиданности чуть не свалился с койки: его мама склонилась над его животом и касалась его губами.

Весь следующий день мама злилась на сына и не разговаривала с ним. Ронни не мог понять, что он должен делать в таких случаях. Это незнание сильно досаждало мальчику, но не настолько, чтобы грустить, а его мама в то утро взглянула на себя со стороны, и ей стало стыдно за свои проделки с в спальне у сына. Теперь Валентина злилась на мадам Де Баккер, которая давала такие бессовестные советы, а когда первая волна стыда прошла, то женщина почувствовала радость оттого, что ее эксперименты по спасению сына от юношеского воздержания безнадежно провалились. Она почувствовала свободу от тайных мыслей, приводящих ее в постыдный трепет. Пусть теперь ее сын сам спасает себя.

Родители Ронни были активными членами Социалистической партии Бельгии, и каждое лето отправляли своего единственного сына в лагеря, организованные для детей социалистов. Мальчики его возраста в летних отрядах носили униформу с шелковым галстуком на шее. Галстук красного цвета с белыми шариками нелепо смотрелся на толстой шее Ронни, который не понимал смысла в бесконечных походах по дюнам с шелковым «ошейником» на шее. Лагерная жизнь напоминала ему школу летнего сезона. В начале каждого сезона товарищи по лагерю язвили над его плотно сбитой фигурой, которая при его малом росте действительно казалась несколько несуразной. Они кричали за его спиной типа: «Ой, толстая груша, не дай себя скушать!» «Колобок, колобок, побежал наутек». На подобные выпады скаутеров Ронни отвечал ударом левой рукой под ребра обидчика, и задира тут же вспоминал его имя. Были в лагерной жизни и свои хорошие стороны, ибо в совместных походах еду на всех ребят часто готовила его мама, а готовила она всегда сытно и вкусно.

Альфонс и Валентина также состояли в клубе любителей природы, члены которого иногда устраивали совместные пикники с играми и едой на свежем воздухе.

Как-то раз, несколько семей клуба любителей пикников договорились вместе съездить в Париж. Эта поездка была приурочена к пасхальным каникулам, но в последний момент что-то помешало Валентине и Альфонсу принять участие в этой поездке, и они вместо себя отправили во Францию своего тринадцатилетнего сына, под присмотром своих друзей.

В Париже женщины решили пройтись по магазинам и с согласия мужей разошлись по всем четырем направлениям столицы Франции. Мужчинам ничего другого не оставалось, как податься на улицу Красных фонарей, где их ждали неприличные развлечения. Прибыв на место назначения, они вспомнили о присутствии в их компании несовершеннолетнего подростка, сына Де Гроте. Перед тем, как зайти в дом терпимости, в витринах которого зазывали клиентов полуобнаженные красотки, мужчина попросили юношу подождать их возвращения на улице. Ждать друзей отца на улице Красных фонарей было совсем нескучно. Ронни, прислонившись к стене противоположного здания, с любопытством глядел вслед веселым девицам и их клиентам. Прошло немного времени, как и к нему подошла кокетка, и Ронни сразу узнал в ней проститутку.

– Что, скучаешь, крепыш? – обратилась она к подростку и улыбнулась ему ярко накрашенным ртом. От волнения Ронни не услышал вопроса, он не мог отвести глаз от женской груди, которая оказалась прямо у него перед носом. Такой красивой женской груди и так близко он еще не видел никогда.

– Хочешь потрогать? Не бойся малыш, грудь женщины любит ласку, а я не кусаюсь! – сказала девушка развеселившись.

Ронни не мог ничего с собой поделать, его тянуло последовать примеру взрослых мужчин, но было как-то боязно.

– Ну, что, мой мальчик, мелочь на конфеты накопил? – снова весело спросила девушка и похлопала его по карману штанов, слегка коснувшись его взбухшей ширинки.