Вера изгоев

Поздно, наставник уже стоял на площадке и весьма неодобрительно поглядывал на сидящих на траве учениц. Подняв бамбуковую палку и похлопывая ею по руке, японец направился к ним. Лена обреченно вздохнула, встала и повернулась к нему задом, зная, что уворачиваться, плакать и просить бесполезно. Хлесткий удар по ягодицам заставил подпрыгнуть и взвизгнуть, из глаз брызнули слезы. Перенеся обычные пять ударов, она облегченно вздохнула. Настя попыталась, было, возмутиться, но ничего не вышло — отхватила вместо пяти десять горячих. Визжала она на удивление пронзительно, Лена никогда не слышала, чтобы мама так визжала.

Потирая руками ноющие ягодицы, девушки покорно поплелись за наставником в дальний угол парка. Настя зло шипела и тихо ругалась сквозь зубы, только теперь начав понимать, на что согласилась. Но раз согласилась, то винить некого, кроме самой себя. Поскольку здесь приняты физические наказания, никуда от них не деться. К сожалению. Однако больно и унизительно, лучше постараться избегать такого. Ее никто и никогда не порол за все пятьдесят семь лет жизни, первый опыт бывшей учительнице совсем не понравился. Но даже после этого она продолжала пребывать в эйфории от вновь обретенной молодости. Давно забыла, что мир может быть таким ярким и многоцветным. Что чувства могут буквально обжигать. И на встречных молодых мужчин поглядывала с явным интересом, несмотря на то что те были вампирами.

На очередной площадке, оборудованной какими-то совсем уж дикими приспособлениями десятиметровой высоты, им приказали раздеваться. Лена успела привыкнуть тренироваться обнаженной, только грудь подвязывала, зато Настя почувствовала себя крайне неуютно, покраснев до корней волос. В огромной пентаграмме неподалеку кто-то установил два белых каменных кресла, в которые девушкам и приказали усаживаться. Сиденья оказались неровными, усеянными острыми выступами — Лена едва сумела заставить себя остаться сидеть, вместо того чтобы вскочить с возмущенным воплем. Да что они опять делают? Больно же! Не кресла, а пыточные приспособления какие-то.

— Здравствуйте! — раздался слева знакомый безразличный голос.

Вот теперь Лена покраснела — японцев как мужчин она не воспринимала, зато мистер Гарвельт нравился ей, несмотря ни на что. Возможно, потому, что очень походил на Виктора. Находиться перед ним голой оказалось на удивление неприятно. Настя же вообще стала в этот момент похожей на индианку цветом кожи, настолько ей было стыдно.

— Елена Сергеевна, Анастасия Петровна, — снова заговорил палач. — Сейчас я проведу вашу инициацию.

— Какую инициацию? — подозрительно спросила Лена.

— Пробужу силу, дремлющую в вас обеих — вы древней крови, потому на многое способны. Только не знаете об этом. Грех хоронить Божий дар.

— Ясно… — тяжело вздохнула Лена, понимая, что деваться ей все равно некуда.

— Не расстраивайтесь, Елена Сергеевна, — мягко улыбнулся мистер Гарвельт. — Неужели вы считаете, что слепцу лучше оставаться слепым? А может, стоит прозреть и хоть одним глазом взглянуть на окружающий прекрасный мир? Вам не кажется?

— Наверное, лучше… — Лена поежилась. — Только много всего этого для меня, понимаете?

— Понимаю. — Он снова улыбнулся. — Но вы не сразу станете зрячей, этому нужно долго учиться. Прозревший слепец тоже не сразу смотрит на солнце, а постепенно привыкает к свету.

— Делайте, что хотите… — Лена обреченно махнула рукой. — Я за эти несколько дней к столькому невозможному привыкнуть успела, что еще что-то картины не изменит.

Эрик иронично посмотрел на нее — наивная девочка. Изменит, еще как изменит! Инициация изменит для нее вообще все, она увидит живой мир в огромном его многообразии, поймет бесчисленные взаимосвязи между не связанными внешне вещами, осознает суть немалого количества непредставимых для нее проблем, научится видеть невидимое глазу обычного человека. Научится сразу понимать, почему человек поступает так или иначе. Научится видеть чужие души. А вот воспринимать окружающее целостно, не разделяя на частности, глупышку еще предстоит научить. Потому, как ни жаль, придется продолжить шоковую терапию — только на грани шока девочка способна будет воспринять концепции, кардинально отличающиеся от привычных ей. До момента просветления Лене осталось совсем немного, она еще ничего не понимает, но сделала несколько очень важных шагов вперед. Пусть для начала разберется хотя бы с взаимоотношениями вампиров, собирающихся принести ей кровную клятву. Интересно, справится? Хотелось бы.