Вера в свободу. Практики психиатрии и принципы либертарианства

Комментарии излишни. К счастью, взгляды Мизеса в отношении препаратов, привыкания к препаратам и контроля над препаратами остались главным образом, хоть и не всецело, не затронуты психиатрическим лицемерием. Он утверждал:

В Соединенных Штатах запрещены производство и продажа алкогольных напитков… Защита индивида от самого себя повсеместно считается одной из задач законодательства и правительства… Не стоит тратить слов на признание вредоносности любых наркотиков. …утилитарист должен считать их пороками. Но из этого отнюдь не вытекает, что власти должны вмешиваться и подавлять эти пороки посредством коммерческих запретов. Тем более ни в коем случае не очевидно, что вмешательство государства действительно способно с ними справиться… Почему то, что оправдано в отношении этих ядов, не оправдано в отношении никотина, кофеина и т.д.? Почему государство не должно предписывать в целом, что можно употреблять в пищу, а чего следует избегать по причине вредности?438

Это блестящее высказывание смазано замечанием «нет нужды повторяться, что все эти наркотики вредоносны». Если не определить, какие именно препараты, в каких дозировках, для кого и при каких обстоятельствах, — это утверждение просто неверно. В то же время Мизес правильно указал на источник проблемы в повсеместном инфантилизме и отсутствии самодисциплины: «Склонность наших современников требовать авторитарного запрета, как только им что-то не нравится, и их готовность подчиняться этим запретам, даже когда то, что попало под запрет, является для них вполне приемлемым, демонстрирует сохранение у них глубоко въевшегося духа раболепия. Необходимы долгие годы самообразования, прежде чем подданный сможет превратиться в гражданина»439.

В «Человеческой деятельности» Мизес перепечатал пассаж о препаратах, опустив ссылку на сухой закон и добавив несколько более сильных строк:

Опиум и морфий, безусловно, являются опасными, вызывающими привыкание лекарствами. Но если принимается принцип, что в обязанности государства входит защита индивидов от их собственной глупости, то нельзя выдвинуть никаких серьезных возражений против дальнейших посягательств… И зачем ограничивать благосклонную предусмотрительность государства защитой только тела индивида?… Зло, причиняемое плохой идеологией, разумеется, гораздо губительнее как для индивида, так и для общества в целом, чем наркотики… Эти страхи — не просто воображаемые видения напуганных одиноких доктринеров. Факт в том, что ни одно патерналистское государство, античное или современное, не избежало регламентирования мыслей, взглядов и мнений своих подданных. Если кто-то упраздняет свободу человека определять свое потребление, то он отнимает все свободы440.

В книге «Наше право на препараты» я развил последнее замечание Мизеса до его логического и практического вывода, показав, что право употреблять внутрь то, что человек пожелает, — включая яд, который его убьет, если таков был его выбор, — более фундаментально, чем многие другие так называемые права человека441.