Вера в свободу. Практики психиатрии и принципы либертарианства

Как и многие другие студенты-экономисты на протяжении последних сорока лет, я провел много мучительных часов, продираясь через «Основы экономического анализа» Пола Самуэльсона (изд-во Гарвардского университета, 1947). Из этого священного текста мы, первокурсники, постигали, как доказывать многочисленные специальные теоремы. Что куда важнее, мы изучали, как предполагалось осуществлять неоклассическую экономику, — «современную экономическую науку». Мы строили математически специализированные «модели» — наборы уравнений, описывающих связи избранных экономических переменных… игра во все более хитроумные математические уловки с моделями и представляла собой «научный прогресс». Самуэльсон строил свои модели, которые и сформировали стандарты, опираясь на физику XIX века… Экономика была сведена к различным разновидностям одной и той же вычислительной проблемы: нахождению локального экстремума. Работой экономиста стало сформулировать объективную функцию и ее пределы, а затем вычислить решения… К 1960-м гг., если не раньше, ученых-экономистов, возражавших против такого способа делать работу… приверженцы основного течения неоклассической экономической науки считали защитниками проигранного дела, неудачниками, запутавшимися критиками и антинаучными чудаками. Подражая физикам XIX в., неоклассические экономисты убедили себя и других в том, что они делали науку, однако это усилие было в своей основе ошибочно направленным, не столько научным, сколько, в терминологии Ф. А. Хайека, «сциентистским».103

В 1976 г. в тексте, посвященном запрету на препараты, я предложил делать различие между церемониальными и техническими представлениями, ролями и функциями. Например, функция рясы священника — церемониальная. Функция перчаток и халата хирурга — техническая104. Немецкий экономист, сторонник свободного рынка Вильгельм Рёпке (1899–1966) предложил следующее мудрое описание «церемониальной экономики»: