Вера в свободу. Практики психиатрии и принципы либертарианства

Премия по литературе и премия мира, которые не выдаются за достижения в науке, нас здесь не интересуют. Не интересуют нас и премии по физике и химии, поскольку каждая из этих областей представляет собой пример науки. Интерес представляют премии по экономике и по психиатрии как медицине. Как объясняется присуждение этих премий? Присуждение премии по экономике объясняют аппаратом математики и теории вероятностей, которым якобы поддерживается работа экономиста. Mutatis mutandis[6], премию по медицине/психиатрии оправдывают ссылками на нейроанатомию, нейрофизиологию, нейрофармакологию и генетику, которые якобы формируют научные основы терапевтических достижений психиатра. Иными словами, математика служит для того, чтобы скрыть политическую суть «экономической науки», а нейромифология и фармакомифология — чтобы замаскировать политическую природу «психиатрической науки».

Первая Нобелевская премия по экономике присуждена в 1969 г. Рагнару Фришу и Яну Тимбергену за «развитие и применение динамических моделей к анализу экономических процессов». В 1970 г. лауреатом стал Пол Самуэльсон, которого чествовали за «научную работу, в рамках которой он развил статическую и динамическую экономические теории и сделал активный вклад в то, чтобы повысить уровень анализа в экономической науке»117. Лауреат 1971 г. Саймон Кузнец был награжден за «обоснованное опытным путем истолкование экономического роста». Победители 1972 г., сэр Джон Хикс и Кеннет Дж. Эрроу, получили премию за «новаторский вклад в общую теорию экономического равновесия и теорию благосостояния». В 1973 г. Василий Леонтьев был награжден за «развитие метода “затраты—выпуск” и за его применение к важным экономическим проблемам». Каждый из этих людей практиковал математическую экономическую науку и — не случайно — отстаивал социалистическую, командно-административную экономику.

В 1974 г. премию поделили между Гуннаром Мюрдалем и Фридрихом Хайеком за их «новаторскую работу по теории денег и экономических колебаний и за глубокий анализ взаимозависимости экономических, социальных и институциональных явлений»118. Карл Гуннар Мюрдаль (1898–1987), выдающийся социалистический деятель в шведской политике, служил исполнительным секретарем в Экономической комиссии ООН для Европы. Хайек — первый сторонник свободного рынка, получивший эту премию, — отстаивал все то, против чего выступал Мюрдаль. Взгляды Хайека я обсуждаю в отдельной главе этой книги119. Спустя два года, когда премию вручили Милтону Фридману, Гуннар Мюрдаль заявил, что «премию по экономике следует упразднить потому, что ее дали таким реакционерам, как Фридман и Хайек»120.

Следует кратко отметить работы некоторых других лауреатов премии по экономике. В 1990 г. премия была присуждена троим американцам — Гарри М. Марковицу, Мертону Х. Миллеру и Уильяму Ф. Шарпу за работу в «области финансовой экономики», т.е. экономики инвестирования со стороны как частных лиц, так и организаций. Имена всех троих связывают с «современной теорией портфельного инвестирования». В этой теории, характеризуемой как «философская противоположность традиционному поиску ценных бумаг», «инвестиции описываются статистически в терминах ожидаемых долгосрочных ставок доходности и краткосрочной неустойчивости… цель — определить приемлемый для вас уровень рискованности, а затем сформировать портфель с максимально ожидаемой доходностью для этого уровня риска»121.

Определение «приемлемого уровня рискованности» звучит как «определение кровяного давления». Разумеется, это и близко не так. Придавать инвестированию средств в товары или ценные бумаги «научный» характер — что предположительно превращает это занятие в «метод» успешного инвестирования — сродни изобретению вечного двигателя. Это занятие, как всегда настаивали приверженцы австрийской экономической школы, внутренне противоречиво122. Довод о научном характере этого занятия опровергается простым наблюдением: в области физики люди, наиболее успешные в создании, к примеру, атомной бомбы или компьютеров, — это не любители, а профессионалы. В инвестировании более успешны спекулянты, такие как Джордж Сорос, а не профессиональные экономисты.

Нобелевскую премию 1994 г. получили за математические труды в экономической теории Джон Харшаньи, Рейнхард Селтен и Джон Нэш. Харшаньи — математик-экономист, Селтен и Нэш — математики. История Нэша представляет особый интерес. Получение им Нобелевской премии при имеющемся диагнозе шизофрении побудило писательницу Сильвию Насар составить превосходное изложение его биографии, благодаря которому Джон Нэш стал одним из наиболее известных нобелевских лауреатов, но не в связи с работой, а в связи со статусом «шизофреника»123. В своей речи во время вручения премии Нэш сказал: