И экономисты, и психиатры заявляют, что они способны делать «научно достоверные» предсказания: первые — в отношении экономических тенденций на рынках, вторые — в отношении опасности психиатрических пациентов и безопасности психиатрических препаратов. Макклоски возражает: «Предсказание в экономике невозможно… предсказывание экономического будущего, как это выразил Людвиг фон Мизес, “лежит за пределами возможностей любого смертного”»111
. С холодной иронией он отмечает, что если бы экономисты предвидели будущее, они быстро нажили бы «неограниченное богатство, которое приносит такое поистине фаустовское знание. Вместо этого он (экономист) желает по какой-то причине растратить такую возможность, рассказывая о ней другим»112.Следующие несколько строк подытоживают риторическое сходство между экономикой и психиатрией: «Лингвистика — вот подходящая модель для экономической науки… пожалуй, теперь понятно, что экономисты используют приемы риторики для того, чтобы достичь своих целей. «Исцеление за счет внушения» [со стороны экономического сциентизма] происходит одновременно и буквально, и риторически»113
.Будут уместны еще несколько слов в отношении сходства между экономикой и психиатрией и, соответственно, их претензиями на научность. Хотя Людвиг фон Мизес не рассматривал природу психиатрического предприятия, он указал на взаимодополняющий характер двух дисциплин: «Экономическая теория — это не наука о предметах и осязаемых материальных объектах; это наука о людях, их намерениях и действиях… Поэтому понятиям ненормальности и порочности нет места в экономической науке»114
. Представляется, что Мизес оставлял работу по выявлению и описанию поведения людей экономической теории, а по оценке и классифицированию его как нормального и ненормального — психиатрии. В действительности обе дисциплины осуществляют и то и другое.Фридрих фон Визер (1851–1926), учитель Мизеса и один из основателей австрийской школы экономики, также рассматривал экономику как специальность, сходную с психиатрией и психологией. Он утверждал: «Это исследование использует метод, который недавно стали называть “психологическим”. Такое название указывает, что в качестве отправной точки теория исходит изнутри, из разума экономического человека. Я сам однажды говорил об экономической теории, в этом смысле, как о прикладной психологии»115
.Развивая такой же ход мысли, Фрэнк Х. Найт (1885–1972), основатель (вместе с Джейкобом Вайнером) чикагской экономической школы, писал: «Экономика описывает “экономическое” поведение и “экономическую” социальную организацию в той мере, в которой поведение человека следует определенным правилам, которые, как предполагается, известны аксиоматически, но не исключая других мотивов. Поскольку ее основная идея — это «экономика», связанная с
Политический характер экономики официально признается и выражается термином «политическая экономия». Экономисты, придерживающиеся концепции свободного рынка, более других признают это обстоятельство. Среди психиатров признание политического характера их вмешательств табуировано. Они называют свое лишение людей свободы «госпитализацией» и настаивают на том, что принуждение — это «лечение». Назвать психиатрию политической — оскорбление для психиатра. Они настаивают на том, что психиатрия — «медицинская».
Различия между экономикой и психиатрией как якобы и демонстративно научными изысканиями, а в действительности и скрытно — инструментами навязывания политических замыслов имеют место, и они отражены в том, за какие работы исследователи удостаивались Нобелевской премии за вклад в каждой из этих двух областей соответственно.
Нобелевские премии по «экономическим наукам»
Первые Нобелевские премии присуждены в 1901 г. С тех пор вплоть до 1969 г. премии назначались за достижения по физике, химии, медицине, литературе, также есть премия мира. В 1968 г. Банк Швеции учредил «Премию по экономическим наукам памяти Альфреда Нобеля», которую принято называть «Нобелевской премией по экономике».