Вера воды (СИ)

Я не писал записи тринадцать дней. Всё это время в духовном плане со мной происходили некоторые изменения. За это время я успел успокоиться и смириться с тем, что Язычники всё-таки остались правы. Я приму точку зрения Язычников, но своей душой всё равно буду стоять за нашу Нэро, и совершенно не имеет значения, погибла она, или нет. Я буду предан её учениям до конца жизни. Не тем учениям, что ограничивают каждую марру, но тем учениям, что развивают наше общество и возводят нас на венец нашего существования как её последователей.

По крайней мере теперь я всё понимаю. Козырь Язычников — этот свиток, но содержание его показывать кому-то из наших просто нельзя. Они не поймут, или сочтут это за фальшь, и отношения между нашими городами лишь ещё больше ухудшаться. Архиереи не поверят в это уж точно, и решат объявить Прокулу священную войну. Но войну для кого или за что? За нашу погибшую Нэро, которой больше нет дела до нашей веры в неё?

За это время, пока вы оставались без новостей от меня, произошла пара интересных событий, мыслями о которых я хотел бы с вами поделиться.

Во-первых, сразу после того, как я вернулся в наш палаточный лагерь, архиерей Лантан, заметив мою разбитость и опустошенность разума, сразу захотел напасть на Прокул, но я заставил его одуматься. Я не стал раскрывать ему все карты, ведь уже тогда трезво понимал, что каждое лишнее слово, сказанное в чей-либо адрес, будет использовано против общего будущего Прокула и Пакса. Я свято верю в то, что между северным регионом и экватором должен воцариться мир после многосезонной вражды, в ходе которой погибло множество марр обеих сторон. Я намерен закопать топор войны, и по сей день навещаю Еретика в Прокуле, обсуждая с ним множество вопросов, связанных с деятельностью обоих городов. На самом деле Язычники не настолько жестоки. Их агрессия в нашу сторону связана с тем, что мы сами являемся инициаторами агрессии. Если мы всё-таки решим установить мир между нами, то Язычники охотно с нами согласятся. Вспомните только Воллу! Язычники хотели пойти к нам на уступки, и даже решили забыть ужасные грехи Пакса, лишь бы закончить эту бессмысленную войну. Но именно из-за твердолобости архиереев в тот момент всё закончилось плачевно. Ни в коем случае не оправдываю его действий, но всё же…

Во-вторых, вход экваториальным маррам в Прокул всё-таки был разрешен. С момента открытия основных ворот нам разрешили свободно перемещаться по территории города, заходить в общественные места и навещать местные достопримечательности безвозмездно и без каких-либо санкций. Это был жест доброй воли со стороны Язычников, но архиерей Лантан им не воспользовался. С момента открытия ворот внутрь города решились проплыть лишь два десятка марр, и то, архиерей Лантан им не разрешил селиться внутри города ни при каких условиях, ссылаясь на то, что северный регион всё ещё враждебно настроен по отношению к экваториальным маррам, что на самом деле далеко от правды. К тому же архиерей Лантан и сам бывал на переговорах с Еретиком, и тот неоднократно пытался склонить его в сторону завязки конфликта, но Лантан оставался непоколебим, ведь условия завершения мирного соглашения до сих пор остаются невыполнимыми. Но, честно говоря, я и сам до сих пор не понимаю, для чего же Язычникам пригодился аквамариновый гроб нашей Нэро. Навряд ли им удастся его открыть…

А завтра архиерей Лантан сделает публичное заявление для всего нашего отряда. Он намекнул о том, что оно сыграет ключевую роль в развитии конфликта двух городов. Я безусловно согласен с тем, что уже давно пришло время что-нибудь предпринимать, ведь мы не можем стоять на одном месте так долго. Я очень боюсь, что конфликт достигнет своего апогея.

Запись 4. Мёртвый свет

На раннем рассвете мы встали в шеренгу в несколько рядов. Архиерей Лантан расположился возле своей палатки, и начал свою речь. Заинтересованные часовые города Язычников уже готовились подслушать его вердикт, но, по всей видимости, самого Лантана это никак не смущало.

— Каждый из нас уже познакомился с «чудесами» мира Язычников, — начал Лантан, озаряя нас всех своим глубоким взглядом, — Я, конечно же, говорю в первую очередь об электричестве.

Слово «электричество» он растянул, произнес его со скрытым презрением.

— Неоднократно Прокул склонял нас к использованию благ электричества, и вы, конечно же, понимаете, насколько это опасная затея. Электричество — необузданная, первородная энергия, что заставляет стаи рыб-культро сходить с ума. А мы, подобно этим рыбкам, и сами звереем при виде электрических приборов, сомнительных «благ цивилизации». Что хорошего может дать нам сотрудничество с северными маррами, что превозносят электричество в абсолют мироздания? Ведь само его существо — мёртвый свет. Имитация настоящей энергии, от которой отреклись Язычники в пользу своих призрачных грез о том, что электричество сможет помочь им уподобиться созерцателям.

Мёртвый свет.

— Что же является «настоящей энергией» в вашем понимании? — резонно спросил я.