Вербера. Ветер Перемен

– Мне приказали, у меня ведь был и до тебя хозяин! – поднимаю на паладина глаза. Злость помогает справиться со стыдом. Хочется добавить, что тот хозяин, в отличие от Рравеша, не чурался меня пытать и наказывать, но это будет уже жалобный скулёж. Нет уж. Воздержусь.

– Ты мне должна, Ирби, – прищуривается паладин. И смотрит при этом почему-то на мои губы. – Правду должна.

– Иди ты… – огрызаюсь я. Но получается не зло, а скорее, растерянно. От его близости сбивается дыхание, торопится сердце, а где-то в животе скручивается спираль.

– Куда? – вкрадчиво интересуется Кристиан, скользя взглядом по своему плащу, он-то знает, и я знаю, что под плащом ничего нет.

– К королеве! – Опомнившись, добавляю: – Или к инквизитору, кто тебе больше приглянулся!

– К королеве… – задумчиво повторяет Рравеш. – Плохая идея.

– Слишком сильно тянет? – фыркаю я.

– Тянет сильно, – медленно соглашается паладин. – Даже сильнее, чем тогда на балу.

– Так пользуйся моментом, – предлагаю, давя в себе желание отдубасить паладина книгой, чтобы выбить из его головы лишние мысли об этой женщине. Вообще все мысли обо всех женщинах. Справляться с наваждением нелегко.

– Думаешь, это правильно? – с сомнением спрашивает Рравеш, отворачиваясь и разглядывая книги. – Воспользоваться моментом…

Я очень хочу, чтобы он просто ушёл. Благословение богини туманит разум, и я боюсь наделать ещё больше глупостей, чем уже наделала. А без них, наверняка, не обошлось. Что именно – обдумаю потом, когда Рравеш уйдёт и включаться мозги. Они ведь включатся, правда? Не насовсем же их желанием отрубило…

– Правильно, очень даже правильно, – говорю, открывая книгу, в которой всё равно ничего не вижу. Надеюсь, я хоть держу её не вверх ногами?..

Или всё-таки вверх, иначе с чего бы паладин у меня её забрал?.. Прежде чем я успела что-либо сделать, и даже прежде чем успела понять, что происходит, Рравеш подхватил меня под мышки и поднял, прижимая к стене, вжимая в себя…

– Что?.. – успела только начать спрашивать я, но он, прежде чем поцеловать, ответил:

– Пользуюсь моментом, Ир-рби…

У паладина горячие жадные губы, и не менее горячие и наглые руки. И на каждое его прикосновение моё тело отзывается таким взрывом счастья, что я не знаю как, просто не могу его остановить. Более того, я, кажется, готова его умолять, чтобы не останавливался.

– Я её не заменю! – всё-таки умудряюсь выдохнуть.

– Глупый, маленький метаморф, – отзывается он. Таким тоном, что я больше не могу спорить. Что бы ни твердил осторожный разум, сердце точно знает – тянет его ко мне, не к ней.

Будь я в другой ипостаси, перестроила бы тело, убирая преграду, но я в истинном облике, и я ничего не могу поменять, всё, как сложилось от природы, даже если мне и не хочется, чтобы Рравеш знал, что он у меня первый.

Он упирается и застывает. Выдаёт, тяжело дыша:

– Ирби… Я. Ещё. Могу. Остановиться. Кажется…

– Глупый паладин, – шепчу, притягивая его к себе. Я уже остановиться не могу. Хоть и не знаю, как быть со всем этим дальше.

Утром храм выглядит точно так же, как и ночью, но я каким-то внутренним чутьём знаю, что уже рассвело. Паладин сидит рядом, задумчиво листая большую, богато украшенную книгу.

– Доброе утро, – говорит Рравеш, наградив меня внимательным, но непроницаемым взглядом, и я отмечаю, что он почему-то полуголый – на нём только штаны. А рубашка его, оказывается, на мне, как и плащ… Стоит вспомнить, что происходило ночью, и взгляд у меня, видимо, делается испуганным – паладин криво усмехается, но никак не комментирует.

– Пора двигаться дальше, – вот и всё, что он говорит.

К выходу я иду, тщательно закутавшись в плащ, не желая демонстрировать свой настоящий облик ещё и королеве с Лейроном. О благословении богини и его последствиях я стараюсь не думать, но не получается. Стоит только взглянуть на паладина, и тут же вспоминается какой-нибудь ночной эпизод, и становится жарко и волнительно-стыдно.

Путешествие вниз, как ни странно, даётся моим спутникам тяжелее, чем наверх. Возможно, выбран не самый лучший маршрут, или же просто эта сторона гор менее проходима… но уже к обеду становится понятно, что они не успеют до темноты, если не ускорятся. А тут ещё и королева, вроде бы милостиво согласившаяся идти самостоятельно, неловко взмахивает руками и с криком падает в пыль.

Паладин и инквизитор дружно склоняются над ней, я парю наверху, и мне не слышно, что там происходит, но, судя по всему, королева подвернула ногу. Или притворяется, что подвернула. Рравеш берёт её на руки, и я с трудом удерживаюсь от гневного клёкота. После ночи видеть его, касающимся другой женщины, кажется вопиюще неправильным. Спустившись, из вредности и упрямства сажусь ему на плечо. И, оказывается, зря.

– Фил, – негромко говорит Рравеш, так тихо, что, возможно, даже и королева не слышит. – Ты ведь можешь перенести её?

Я молчу, и он продолжает:

– Иначе мы не успеем уйти из гор до заката. Фил… Пожалуйста.