Вербера. Ветер Перемен

К будущим спутниками я отправилась не сразу. Простояла ещё какое-то время у зеркала, изучая свой новый образ, поэкспериментировала с добавлением золота и синевы в глаза. Вот чует моё сердце – пригодится. Хотя бы ту же Иррийну пугать, уж она-то наверняка в курсе возможностей императрицы, да и вообще “я вижу твою душу” весомо звучит.

Идти не хотелось. Но я добавила надменности в выражение лица, ведь Киррея – железная, стальная, какая угодно, но только не милая леди, и пошла. Можно было бы вызвать гостей к себе, но тогда эффект неожиданности очевидно пропадёт, а мне почему-то очень надо увидеть первую, настоящую реакцию. Увидеть, как они ведут себя друг с другом…

Есть, конечно, риск встретить по дороге кого-то, о ком Киррея не успела мне рассказать, но как императрица я могу просто пройти мимо, и пусть проигнорированный только попробует что-то предъявить. Его Императорское Величество в отъезде, Беран, надеюсь, тоже пока занят, а на всех остальных спокойно можно наплевать.

Остановив жестом собиравшегося доложить о моём приходе стражника, я шагнула в покои, отведённые Иррийне. У Рравеша, лже-Рравеша, разумеется, были свои, чуть менее роскошные, этажом ниже, но я ни капли не сомневалась, что найду их обоих здесь. И точно: они стояли у окна. Паладин спиной ко входу, и королева… слишком близко. И слишком поздно сняла руку с его плеча.

– Сестра! – наигранная радость резанула фальшью. Нервозность. Страх. Обида.

Неужто паладин успел испортить доставшуюся от метаморфа идиллию? Или она пошатнулась раньше?

– Ваше Величество! – на контрасте с фальшью Иррийны Рравеш звучит неотразимо. Настоящий Рравеш, вернувший себе силу, неужели королева могла хоть с кем-то его спутать?.. Я смотрю в тёмные глаза чуть дольше, чем допускает этикет, гадая, мне ли адресован этот горячий взгляд. С одной стороны, паладин держит поводок, так что должен чувствовать меня, с другой… Киррея утверждала, что маги, которые будут нас сопровождать, привыкли ориентироваться на фон амулетов, а снять их можно только по доброй воле, так что ничего не заподозрят, может, и Рравеш видит в первую очередь их?

– Есть новости? – королева взяла немного себя в руки и теперь изображает волнение за мужа. Как же. Я уверена, она мечтает стать вдовой.

– Отправляемся через час, – коротко сообщаю я. И – не могу удержаться, вот не могу и всё тут! – добавляю немного томных ноток: – Кристиан, вы не могли бы меня проводить?.. Мне нужно кое-что с вами обсудить.

Иррийна бледнеет, но мне её ничуть не жаль. Да, я давно знаю, что даже у самых прожжённых негодяев, циников и убийц есть чувства – они чего-то хотят, чего-то боятся, и расстраиваются, не получая, что хотят. Это не мешает, наоборот – лишь помогает мстить.

– Мне показалось, что моя… сестра непозволительно вам симпатизирует, лорд! – я уверена, что сама Киррея не сказала бы более холодно. – Вы же понимаете, что это неприемлемо?

Рравеш вздыхает:

– Ваше Величество, уверяю вас, Её Величество Иррийна видит во мне лишь рыцаря и защитника.

– Будет здорово, лорд, если вы убедите в этом в первую очередь её! – отзываюсь я. Неужели паладин и в самом деле не понял, с кем говорит? – Могу я надеяться на ваше благоразумие?

Рравеш молчит несколько шагов, оставшихся до покоев императрицы, и только внутри отзывается:

– Нет, Ваше Величество.

Нагло так отзывается, и стоит слишком близко… Определённо, вернувшаяся сила затуманила кому-то разум.

– Что? – высокомерно и угрожающе вздёргиваю бровь.

– Ты не можешь рассчитывать на моё благоразумие, Ирби! – паладин оказывается ещё ближе, обжигает дыханием мои губы.

– Объяснитесь! – цежу я, пытаясь врезать паладину коленом, но пышные платья со множеством юбок, они такие неудобные, приходится выпустить когти и стиснуть горло подлого паладина… Вернее, я попыталась стиснуть, но когти увязли в силовом щите, пришлось втянуть.

– Ты можешь рассчитывать на мою верность, Ирби, – улыбается Ррвеш. Так улыбается, что я забываю, отчего злилась. – На всю мою силу, и даже на мою жизнь, но, согласись, целовать императрицу не благоразумно. А именно это я и собираюсь сделать!

– Что стало с метаморфом? – из чистого упрямства я отворачиваюсь и задаю вопрос. Паладин молчит, и мне приходится повернуть голову обратно и посмотреть на него. И… я не знаю, как ему можно отказать. Если он на королеву Иррийну смотрел так же, она святая, что держалась столько времени, я бы точно не смогла…

И хорошо, что паладин лишь целует меня и не спрашивает в ответ, может ли он рассчитывать на мою верность. Не может. Ведь я поклялась его отравить, и невыполненная клятва уже начинает на меня давить. Дальше – больше, пока я не сойду с ума и не выполню условия…

– Метаморфа я посадил на поводок, допросил, отпустил с поводка и снова посадил, – отчитался Рравеш.

– Посадил, отпустил, посадил… – повторяю я, задумчиво водя пальцем по вышивке на камзоле паладина. – Господин маг сомневался?

– Пытался разобраться, почему тебя отпустить не выходит, – отзывается тот. – Пока не разобрался.

– Что он рассказал?