Веремя странствий [СИ]

— Надоть быть оглядчивым, отрок… Места энти до зела гиблые, в град летаглов вупасно входить… Ибо кажный сиг твориться у Бел Свете зло… и не можно тобе подвергать свову жизть гибельным поступкам… Упереди у тобе долга стёжка… Долга да трудна, и должён ты исполнить порученное тобе Асуром Крышней… А сиречь Зло, кые шагаеть к землям беросов пополнившись царьком летаглов, сыном Осеннего ветра, Шаркуном, и евойными воинами николиже не можно будять одолеть…. И тадыличи Бел Свет погрузитси во тьму… вечну… и нескончаему… Помни дитятко… днесь вже йдёть предание… днесь… и коли не удастси тобе вершить положенное, не будять ни беросов, ни духов… ни Асуров! Помни то… и добре тобе пути! Омутник широкось осклабилси, казав мальчику ряды зекрых зубов, а лягушка громко квакнула, ужесь будто прощаясь с ним. И абие дух выпрыгнул высоко уверх, аки рыба, выкинул на миг свово тело из воды, а опосля мгновенно войдя у озерцо, ушёл на глубину. Борила посотрел на разошедшиеся у разны стороны круги, оставшиеся от падения в водицу правителя глубоких мест у озере, и, повернув голову, воззрилси тудыка, иде токась находилси необыкновенный град, хоронящий унутри собя страшное зло. И вспомнив чавось бачил ему Омутник, горестно вздохнув, подумал о смерти Крышни, Вышни, духов и беросов… да о том, шо чичас по словам духа «вже йдёть предание»… Обаче маленько погодя вон всполошилси насчёт Гуши, какового последний раз зекал невдалече от смыкающихся ворот скачущим ко ним… Да взволновалси не ведая чё с ним случилось дальче и удалось ли вообче шишуге спастись да выплыть из озера. Борилка содеял пару шагов уперёд, беспокойно озираясь и стараясь усмотреть на поверхности утихших вод Гушу. Одначе на воде никого не было видать, зато на брегу озера у сумрачности утра ясно углядел мальчонка стоящих посторонь кромки воды Краса, Орла да Гушу. Робята, энто мальчик зрел издалече, были явно сёрдиты, и гневливо поглядывали на медленно выходящего из воды Борила. Несчастный Гуша притулившийся меж парней, был крепко удерживаем Красом да Орлом, за раскинутые у разны стороны руки, вже точно они страшились, шо шишуга кудый-то утекаить, аль заорёть. Тот же, повисаючи на собственных руках, поджимаючи ножищи шибко ими мотылял, и хотясь не подавал звука, усё ж махонисто разевал роть. Крас возвышаясь над Гушей казалси какой-то горой, ужотко так был высок, широк у плечах, а ладность костей гутарила о нем аки о сильнейшем воине. Вон славно держал меч у руках, не мнее славно билси на кулаках и луче усех стрелял из лука и о том не раз хвалилси Былята, гордясь статью и мощью сына. Непослушны, ковыльны волосы, шоб не лезли в лицо, парень заправлял за уши, да подвязывал их тонким снурком, который проходил по лбу и крепилси узлом на затылке, при энтом его вихрастый, густой чуб усё времечко вылазил с под снурка и кудрилси поверх него. Орёл стоял обок с шишугой и не мнее крепко держал тогось за руку… вон хоть и был понижее Краса да похудей, но смотрелси также ражим воином. А сведенны вкупе белёсы, густы брови да залёгшая меж них тонка морщинка делала евойный взор и вовсе пугающим. Борила окинул беспокойным взглядом песьян, углядев там вспыхивающие лепестками рыжего пламени костры, да усё ищё почивающих воинов, и уразумел одно, окромя Краса да Орла, по-видимому, никтось не пробудилси. Тока малец на чуток вобрадовавшись той событности, у тот ж морг огорчилси… скумекав, шо ежели старчи воины кочумарять, то тяперича оно ужось и не кому будять за него вступитьси. А таки сёрдитые Крас да Орёл могуть ащё и наставить затычин по главе, аки раз потому месту, идеже дотоль находилси тонкий шрам от дубины шишуги. Оно як таки затычины приняты у беросов… у старших по отношению к непослушным младшим… И каковые не раз получал Борилка от Пересвета и Соловья… И каковые не раз должон был получать Младушка от Борилы… токмо так и не получил… занеже вельми в эвонтом случае любил старчий меньшого и отродясь не мог даже вскрикнуть на того. Зная о таком наказание… мальчуган выходил из водицы неторопливо, надеясь, шо ему повезёть и ктой-то из старших воинов пробудитси и заступитси… хорошо б дядька Сом. Одначе воины на вудивление спали крепко, и приближающийся к бережине отрок, уже слышал тихое поскуливание шишуги и ащё паче тихое шиканье на негось Орла. Наконец Борила ступил на песчаный берег и тут же остановилси. Он был в нескольких шагах от робят, и боязливо глянув на них, кивнул им приветственно да вулыбнулси. С отрока у множестве ручейков стекала вода, волосы, рубаха да штаны прилипли— одни к голове, други к телу да холодили и без того озябшего Борилку. А на правой руке за кою держалси Омутник, прямо на холсте рубахи появилося буровато пятно, постепенно растекающееся да скатывающееся крупными грязевыми пятнами униз.

— И идеже ты был? — недовольным голосом еле слышно поспрашал Крас.