Вересковая принцесса

Я ещё не видела «господина лейтенанта», поскольку последовательно избегала его, хотя он частенько заглядывал в «Усладу Каролины». Я ужасно испугалась и отшатнулась от них. Но и он был поражён – его карие глаза, которых я с момента похода в бельэтаж ужасно боялась, со странным блеском уставились мне в лицо. Я сделала вид, что не вижу его протянутой руки, и представила Шарлотту моей тёте. С неприятным удивлением я увидела, что по красивому лицу несчастной женщины пробежала какая-то тень – она хотела заговорить, но не смогла вымолвить ни слова. Шарлотта элегантно, но небрежно наклонила голову, высокомерно оглядывая стоящую перед ней фигуру.

– Фройляйн Флиднер вряд ли вам что-то посоветует, – холодно сказала она мне, когда я несколькими словами обрисовала ей моё намерение. – И ещё менее поможет – у нас в главном доме мало места… Я вам рекомендую обратиться к вашей подруге Хелльдорф – у неё наверняка найдётся комнатка, где вы сможете разместить вашу тётю.

Я возмущённо отвернулась, а моя тётя быстро опустила вуаль.

В этот момент мимо нас, поздоровавшись, прошёл садовник Шефер. Швейцарский домик был его собственностью, и я знала, что он часто сдавал внаём одну из комнат своей покойной жены. Я побежала к нему и спросила его – он сразу же выразил готовность принять мою тётю и тут же пригласил её пойти с ним, потому что там всё «в образцовом порядке».

Не посмотрев больше на брата с сестрой, тётя устремилась за пожилым человеком, который заговорил с ней в своей мягкой манере и повёл её к дверце, от которой у меня был ключ… Казалось, что мою тётю гонит вперёд какое-то глубокое внутреннее волнение – Шефер за ней не поспевал, а я и вовсе отстала.

– Ради Бога, избавьтесь от этой внезапно нагрянувшей тётушки! – шепнула мне Шарлотта. – Это знакомство не делает вам чести – у неё же на лице косметика толщиной в палец!.. И эта театральная имитация горностая! Fi donc!.. Дитя, у вас странные родственники – бабушка-еврейка, а теперь ещё и эта размалёванная тётушка!.. Кстати, не опаздывайте сегодня вечером – дядя Эрих против ожидания позволил себе потратить приличную сумму денег – оранжерея просто сияет огнями – ну, пускай это ему пойдёт на пользу!

Она засмеялась и взяла за руку Дагоберта, который внимательно смотрел вслед моей тёте.

– Я не знаю – я, наверное, когда-то уже видел эту женщину, – сказал он и положил руку на лоб. – Бог его знает, где…

– Ну, это легко отгадать – ты, вероятно, видел её на сцене, – сказала Шарлотта и нетерпеливо потащила его вперёд.

Глубоко огорчённая, я глядела им вслед… Бедная тётя! Да, она была несчастная, преследуемая людьми женщина – а теперь ещё и то единственное, что у неё было, её красота, оказалась нарисованной.

Угловая комнатка, в которую нас привёл Шефер, показалась мне очень хорошенькой и уютной. В несколько минут старик развёл огонь в печке и поставил на подоконник вазы с розами и резедой.

– Узкая и низкая, – сказала моя тётя и подняла руку, как будто хотела достать до белоснежного потолка. – Я к такому не привыкла, но я вынесу – с благими намерениями человек может всё, не так ли, мой ангелочек? – Она сбросила шляпку и пальто и предстала передо мной в синем бархатном платье. Конечно, по швам и на локтях это роскошное платье поблекло и потёрлось, но оно облегало стройный стан; маленький шлейф подчёркивал поистине княжеское величие всей её фигуры, а в глубоком вырезе мерцала ослепительная грудь… А какие волосы! Надо лбом вились чёрные, как вороново крыло, локоны, они спадали ей на грудь и на спину, а на изящной голове лежали толстые косы – как она носила эту сказочную роскошь, я не понимала, а ещё менее – как она могла при этом так быстро и изящно двигаться.

Она, конечно, прочла это неприкрытое восхищение на моём лице.

– Ну, маленькая Леонора, нравится тебе твоя тётя? – спросила она, лукаво улыбаясь.

– Ах, ты такая красивая! – воодушевлённо воскликнула я. – И такая, такая молодая – как это только возможно? Ты же на три года старше моего отца!

– Глупенькая, кто же об этом кричит во всё горло? – воскликнула она, принуждённо улыбаясь, и приложила свой нежный пальчик к моим губам.

Оглядевшись, она заметила маленькое зеркальце на стене.

– Ах, это не годится, нет, так не пойдёт! – шокированно воскликнула она. – В этом осколке даже носа не увидишь!... Как же я буду приводить себя в порядок? Я же не крестьянка, дитя, – я привыкла жить по-княжески!.. Ты же принесёшь мне другое, пристойное зеркало, чтобы я хоть приблизительно могла держать себя в порядке?.. Там, в замке, где ты сейчас живёшь, есть, конечно, какое-нибудь лишнее трюмо… Дитя – между нами – любой знак внимания, который ты мне окажешь в этой временной неприятной ситуации, обернётся тебе потом тысячекратной благодарностью с другой стороны… Достань мне всё, что мне нужно для удобства, – я за это отвечу.

– Как я могу, тётя? – смущённо ответила я. – Ведь мебель в наших комнатах принадлежит господину Клаудиусу!

Она улыбнулась.