Вересковый мёд

За что она так его ненавидит? Понятно, что он враг, но лично он ведь ничего ей не сделал.

Он хотел бы это изменить, но в глубине души понимал, что так даже лучше. Что её ненависть это то, что удерживает его на расстоянии, потому что не будь этой ненависти, недолго он бы остался вдалеке. Она будила в нём желание, но не такое, как обычные женщины…

Вернее такое, но только гораздо более разрушительное. Словно в нём просыпалась какая-то неведомая сила. Она рвала его жилы, ломала кости и тянулась к ней, сквозь мышцы, сквозь кожу, и Викфорд давился воздухом, пытаясь уловить аромат спелой малины и цветов, и сжимал пальцы в кулак, стараясь отвлечься от мыслей о том, что снова хочет повторить тот поцелуй со вкусом мёда.

Желать женщину — это нормально. Ненормально желать её вот так, как будто с тебя снимают кожу.

За два дня их путешествия это желание начинало сводить его с ума. Но, как ни странно, именно оно превратилось в тревогу, когда Викфорд проснулся на рассвете и почуял чужаков. Ощутив кожей иглы, только уже другие, эти иглы будили и толкали прочь. Они же заставили поднять тревогу, выскочив на улицу. А потом метнуться в дом в поисках Эрики. И никогда ещё он не ощущал такого бесстрашия, как в тот момент, когда тащил её за собой по лестнице.

Но теперь иглы снова успокоились и превратились в желание. И он понимал, что это всё не просто так. Это какое-то проклятое балеритское колдовство, попавшее в его кровь вместе со стрелой. И если он не хочет, чтобы король отрубил ему голову или Тревор прирезал где-то на узких улицах Кальвиля, ему нужно от избавиться от этого желания.

— Вик, я всё понимаю, королева, и всё такое… Но это, и правда, глупо, — Корин Блайт нашёл его позже, когда он смывал в ручье себя сажу и кровь. — Надо решать, что делать дальше. Мы лишились двух бойцов, и если отпустим этого полудурка, то кто знает, кто придёт по нашему следу. Эти клятые балериты по нюху нас чуют что ли? Я тряхнул Куна, что он думает на этот счёт, он сказал, что может по следам нашли, а может у них Заклинатель какой есть, кто слышит лес или ещё одна фрэйя. Не всех этих ведьм видимо сожгли. А мы тут, как на ладони, надо скорее выбираться на рокаду, поближе к гарнизонам. Кстати, тот второй, помер. А этого полудурка… слышь, Вик? Может… отпустим для вида. А я там, в лесочке, прирежу его, раз уж такое дело. Никто и не узнает.

— Нет, — Викфорд стёр капли с лица и посмотрел на своего ларьета, — пусть живёт. Я обменял его жизнь на милость будущей королевы, кто знает, как скоро она нам понадобится. А насчет следов, у нас же есть фрэйя, — он прищурился, — так воспользуемся этим.

— Хм, может быть… а если она нас надурит? Она же бешеная! — Корин сплюнул на траву и поправил ремень. — Хоть и будущая королева.

— Я с ней поговорю. Хочет сохранить жизнь этому блаженному — поможет нам, — он криво усмехнулся и пошёл к лошадям.

Будущая королева!

Его королева…

Вот это его и бесило…

…её власть над ним, данная этим браком. То, что она уже почти его госпожа, что она вольна распоряжаться его жизнью. И будь он в столице, в свите придворных герцога, не знай он её вот так близко, наверно это не было бы так мучительно. Но здесь, на краю мира, посреди врагов, после всего, что произошло, эта мысль просто сверлила его изнутри. Не хотел он, чтобы она была для него королевой. Чтобы она чувствовала себя его королевой. Не хотел, чтобы имела власть над ним, потому что хотел…

Проклятье!

…хотел обратного.

Он подошёл к Эрике и остановился в двух шагах. Она уже переоделась, смыла сажу и стояла у лошади, что-то укладывая в сумку. Поскольку часть псов осталась ночевать на сеновале, то там же бросили и вещи, и очень кстати — ничего не пострадало во время пожара.

— Ну и что рассказал этот блаженный? — Викфорд кивнул на Уилмора.

— Ничего особенного. Он просто ехал за людьми, за которыми его послали, — ответила Эрика, не оборачиваясь, словно бы и не замечая командора, — его взяли просто потому, что он сильный.

— И кто его за ними послал?

Она обернулась, бросила взгляд в сторону, убедившись, что остальные псы не слышат их разговор, и ответила с вызовом:

— Вы же убьёте их, если я скажу. Вы же сожжёте Кинвайл и всех повесите! Будете пытать или что-то ещё! Нет, я не скажу, кто их послал.

И Викфорду в этот момент захотелось её придушить. Она будила в нём зверя своим упрямством и безрассудством, и даже то, что она пыталась таким образом защитить своих людей, её не прощало, ведь так она ставила под удар себя. Но на её людей, и на Кинвайл, и на этого полудурка, Викфорду было наплевать, а вот на неё нет.

— А с чего ты решила, что я не сожгу Кинвайл просто так? Не разбираясь, кто именно послал убийц? — произнёс Викфорд тихо и зло, но так, чтобы его никто не слышал.