Веревочная баллада. Великий Лис

– Мы почти сформировали эскадрон. Все оказалось не так плохо: вторая дивизия набирается. Мы экзаменуем всех претендентов – имеются как юноши с пристойным образованием и данными, так и действующие офицеры из кавалерии и даже авиации. В первую дивизию набраны герои с боевым опытом и подросшие послушники, которые по понятным причинам не смогли закончить обучение. Пока вы были в Радожнах, сир, почил Верховный магистр. Сейчас в Ордене два магистра, так не положено, должно быть минимум трое. Двое оставшихся – почтенные ветераны. Они не готовы принять на себя ношу, которую вскорости должны будут передать еще кому-то по естественным причинам. Обыкновенно на должность Верховного магистра назначают наиболее влиятельного пальера, который имеет и военное звание, и придворный статус. В качестве соискателей выбрали двоих – меня и Тристана Трувера. По причине его отсутствия он не имеет права голоса, а я отдал свой за него, так что… По количеству голосов, – рапортовал Гаро, едва сдерживая хохот.

Король и остальные пальеры тоже посмеивались. Илия в конце концов прыснул и прокомментировал:

– Короче, спихнул на него еще одну должность, я понял.

Рыцари откровенно засмеялись. Гаро фыркнул в кулак и продолжил:

– При Верховном магистре всегда имеется личный адъютант. На эту почетную должность назначен сэр Оркелуз де Луази…

– А это голосование когда было?! – возмутился новоиспеченный адъютант Тристана, отчего все загоготали громче прежнего, а король так вообще закрыл глаза ладонью, чтобы не видеть, как Оркелуз сопротивляется назначению.

– Так магистры решили, – отрекся от ответственности Гаро. – Все, не отвлекай! Устроили балаган.

Хохот не прекращался, Гаро сам не мог сдержаться, когда глядел на всерьез недовольного Оркелуза.

– Да ладно тебе, не начинай! Ну, он нормальный, – сквозь смех уговаривал Гаро.

– Нормальный человек не выстраивает оружие на стенде по росту – так вообще только психопаты делают! – бушевал Оркелуз, шлепая ладонью по невидимым ступеням.

Общее веселье продолжалось еще несколько минут. Гаро шикал, но Илия не пытался унять рыцарей. Он нашел повод для искренней радости и шуток и не собирался его у себя отбирать. Когда все выдохнули, Гаро продолжил:

– Еще у нас не закрыт вопрос по сквайру. Ему есть что сказать Его Истинности и всему Ордену. Тибо, выходи.

Юноша встал, поправил форму и вышел, будто к доске с домашним заданием. Он действительно выглядел юным и не знавшим кошмаров, в отличие от всех сидящих за столом. Тибо начал:

– Ваша Истинность и господа-пальеры, я ходатайствую о разрешении мне ехать на фронт в качестве медика. Я долгое время готовился к службе. Я убежден, что не смогу… Не смогу убить человека. Я понимаю, что пальеры, как рыцари, всегда носят оружие. Но прошу забрать мое и оставить меня для науки и медицины, – мычал Тибо почти под нос. – Я обещаю, что принесу пользу и спасу множество жизней. Не сочтите меня трусом, я готов ехать на фронт. Я только прошу не заставлять… в смысле, не приказывать мне убивать, пожалуйста.

Былое веселье испарилось, когда все взгляды вцепились в невысокого, субтильного сквайра. Наконец подал голос один из двух магистров, который сидел, оперев руки на живот и переплетя пальцы.

– Это беспрецедентная просьба. Вы знали о своих намерениях, когда проходили акколаду и лично я задал вам вопрос, имеются ли причины, способные помешать вам стать рыцарем?

Тибо понурил голову и закусил губу.

– У вас есть ответ? – потребовал магистр.

– Я не мог это в точности осознать, простите.

– То есть ваши миролюбивые взгляды сформировались после.

Тибо долго думал и коротко отвечал:

– Я бы сказал, они всегда были со мной, просто я этого не знал.

Магистр собирался еще дознаваться, но пока он не успел открыть рот, Илия опередил:

– Тибо, вы ведь всем курсом приняли акколаду?

Он скромно кивнул и спрятал взгляд подальше ото всех. Когда Пальера пала и началась война, отказ от рыцарской судьбы казался каким-то предательством. Верных поступков, кроме присяги, не предполагалось.

– Сколько тебе было лет? – мягко спросил Илия.

Тибо скользнул взглядом по лицу короля и снова потупил взор. И он сказал:

– Тринадцать.

Собрание поставили на паузу. Теперь все смотрели в стол, в пол, на руки, но не друг на друга.

– Что теперь тянуть? Давайте голосовать, – отважился предложить Оркелуз. – Я за то, чтобы разрешить отринуть оружие.

Он вальяжно поднял руку. За ним еще двенадцать человек, среди прочих Гаро. Магистры сидели неподвижно. Тот, что допрашивал Тибо, обратился к королю:

– Сир, какова ваша воля?

– Свои дела Орден решает сам. Но как король я привечаю пальера-медика. Может, однажды он дослужится до Главного лекаря, – выразил поддержку Илия.

Послышались смешки, но приглушенные и робкие – не такие, как когда дразнили Оркелуза. Магистр развел большими пальцами и закивал. Второй тоже выразил согласие, подняв руку. За ним подтянулись оставшиеся.

– Единогласно, – сказал Гаро и вернулся для продолжения доклада, хлопнув по дороге Тибо по плечу.