Veritas

Зал погрузился в ошеломлённое молчание.

Но дело не в том, что гостей удивило наличие девки в спальне правителя — в этом нет ничего нового — их смутило, что она заявила об этом так открыто, при всех.

— Вы неподражаемы, лэра Латиэль! — вдохновенно вещал Далеон, а сильфида цвела и пахла от его похвалы. — Красавица! Искусница! Талант!

Люция мрачнела, словно грозовая туча. Внутри закипало.

— Вы мне льстите, Ваше Величество! — жеманно отмахнулась девица. — Вы гораздо лучше меня.

— Что вы! — возразил король и с издёвкой глянул на Люц, по скулам которой ходили желваки. — Мне далеко до ваших умений, прелестная.

Латиэль зашлась противненьким тоненьким хохотом, прикрывая рот ладошкой.

— Будьте благоразумны Ваше Величество, — сквозь зубы шепнула Люция и добавила со злой ехидцей: — Вы же ещё не забыли тот инцидент?

Далеон ощутимо переменился. Спина напряглась, из глаз исчезли смешинки, улыбка стала кривой, натянутой.

— Да-да, — ответил громче и словно не ей. — Вы поразительны, лэра Латиэль. Даже я не способен за раз выпить три бутылки Зеленой феи и остаться почти трезвым. Талант! А вы ещё и в карты с нами играли, и анекдоты травили, и танцевали (не на столе, прошу заметить!). Невероятная выдержка!

В зале повисла пауза. Ещё более неуютная, чем прежде. Щеки сильфиды теперь пылали не смущением, а стыдом и гневом, улыбка треснула. На лице Гауфа тоже застыло что-то среднее между шоком и возмущением.

Зато у Люц поднялось настроение. Она приложила к губам чашку, чтобы скрыть усмешку, которую заметить мог разве что Далеон. Настрой его явно скис, и за еду владыка принялся без особого аппетита.

— К-хм, — кашлянула амфибия и обратилась к королю: — А что за дивные серёжки у вас, Ваше Высочество?

— Вы заметили! — обрадовался Далеон, как пёсик, которого похвалили, только хвостиком не вилял — прятал его под одеждой. Приосанился, блеснул улыбкой, заправил отросшие волнистые пряди за острые уши, и всем открылся вид на серебристые серёжки с сапфировыми подвесками ромбовидной формы. Из-за оправы они напоминали звездочки или искры и красиво сверкали гранями на свету.

И Люция с изумлением узнала их.

— Несравненная лэра Латиэль Ви-Дэлиз вчера вечером подарила их мне, — хвастливо выдал этот… котяра.

— Латиэль значит!.. — тихо прорычала Люция и с яростью уставилась на торжествующую лгунью и воровку.

* * *

— У вас отменный вкус, лэра, — сказала десница, мгновенно примеряя маску невозмутимости. Сильфида засветилась от довольства, заулыбалась, Люция надула губки: — Но почему серьги из близара? Вы хотите, чтобы король терпел боль?

Улыбка слетела с лица Латиэль и её родственника, девушка смертельно побледнела, а гости с интересом подались вперёд, чтобы рассмотреть характерный синий блеск металла в мочках Далеона. Юноша усмехнулся и, красуясь, повёл головой из стороны в сторону, чтоб каждый мог увидеть подтверждение.

Люция даже не глянула, и так прекрасно знала, что и почему покупала, она пристально смотрела в расширенные глаза Латиэль.

— Я-я — заикнулась девушка и тяжело сглотнула. — Не знала.

— Как так? — притворно изумилась фарси. — Близар сложно перепутать с другими материалами. Ни при свете дня, ни при свете «светлячков» или свечей. Или вы выбирали подарок вслепую?

— Лэра сказала, что подбирала камни специально под цвет моих глаз, — оскалился Далеон, загоняя лгунью в ловушку, и расслабленно откинулся на спинку стула. Бросил странный взгляд на Люцию. — Ваши любимые сапфиры, десница.

Она дернула плечом и продолжила наседать на сильфиду:

— …значит не вслепую. Тогда, что это? — остро усмехнулась. — Попытка покушения на жизнь короля? Вы знаете, чем это карается?

— Это не так! — взвизгнула девица, едва не подскакивая с места, но родственник её удержал: накрыл ладонью её тонкопалую руку. — Я не хотела!.. Не знала! Это!.. Это вышло случайно!

— Незнание закона не освобождает от… — начала Люция с кровожадной ухмылкой, но её перебили:

— Складывается впечатление, сиятельная десница… — процедил Гауф, сверкая исподлобья злыми глазками, — что вы только и мечтаете обвинить кого-нибудь в покушении.

— Я следую протоколу, — холодно отбрила она. — Не хотите обвинений — не давайте мне повода.

Они сцепились взглядами. В воцарившейся тишине слышно было только гневное сопение Латиэль.

— Пóлно те, десница, — разрядил обстановку король и похлопал Люцию по кулаку, снова сжимающему нож. Фарси насупилась и одернула руку, спрятала под стол. — Простим не зоркую лэру на этот раз — ошибается каждый. Не стоит омрачать утро бессмысленными… распрями.

— Как прикажете, — буркнула Люц и тут же встрепенулась: — Но вернёмся к серьгам!

Расслабившиеся было родственнички напряглись.

— Их явно сделал наш столичный ювелир. Ювелир Поляриса.

— Откуда вы знаете? — удивился гном.

— Во-первых, характерный для него стиль, — спокойно ответила фарси. — Во-вторых, если я права (а Его Величество не откажется показать), мы увидим на них инициалы мастера.

Под перекрытьем изумлённо-любопытных взглядов Далеон недоумённо снял одну серьгу и внимательно осмотрел внутреннюю часть замочка. Хмыкнул:

— И правда.