Veritas

Люция хмыкнула, приподнимаясь на мысочки остроносых сапожек, чтоб хоть чуть выиграть в росте. Помогло не шибко, но уверенности прибавилось.

— Ты не сможешь убить меня «не своими, не чужими руками», забыл? — прошептала она ему в губы. — Такова клятва.

Пальцы Далеона дёрнулись, видно в страстном порыве её придушить, но на груди, под рубашкой его тут же вспыхнул голубой крестик клятвы. Король зашипел сквозь зубы и брезгливо одернул кисть. Люц схватилась за горло и разразилась издевательским смехом. Тихим, долгим, перерастающим в истерику.

Живот разболелся, в глазах отчего-то защипало. Фарси затихла.

— Я найду лазейку! — мрачно пообещал Далеон, глядя на неё как на презренного врага, и стремительно ушёл.

Глава 6. Дурман

В «Зимнем саду» столичного замка было не по-зимнему тепло. Ещё бы! Оранжерея построенная Розалией Ванитас окружена утеплительными магическими камнями и поддерживается в цветущем виде магией и мастерством садовников.

В особо холодные, мрачные и скучные дни Далеону нравилось проводить тут время. Можно было заняться бессмысленным созерцанием природы и подумать о вечном: как ему всё опостылело и хочется сбежать и какая же Люция дурында и вредина.

Король сидел в белокаменной беседке-ротонде, попивая вино, а напротив него по небольшой полянке носились Руби и его няня Изабель, играя в салки. Маленький принц юрко уклонялся и звонко хохотал, пока женщина, пыхтя и смахивая со лба пот, пыталась его ухватить.

Седьмой принц запнулся о корягу с тихим «ой», и женщина наконец поймала его, да с хитрым видом принялась щекотать. Новый взрыв детского хохота не заставил себя ждать, ему вторила и Иза. Вскоре крайне довольные друг другом они расцепились, чтобы передохнуть.

Изабель взяла стакан воды у одной из служанок, а Руби подбежал к столу старшего брата, налил себе в чашку зелёного чаю и жадно выпил залпом. Несколько капель скатилось по острому подбородку и промочило воротник рубашки.

— Эй-ей, полегче, Хулигашка! — усмехнулся Далеон. Подхватил салфетку и вытер моську младшего. Принц зафыркал, отмахнулся и налил себе ещё чая. — Может, хочешь вина?

Руби посмотрел на него, как на убогого. У кого только научился?!

— Мне нельзя. Да и тебе лучше не злоупотреблять. Сестричка-Люц говорит — алкоголь убивает клетки мозга и ведёт к отупению.

Далеон скривился. Так тонко на его идиотизм ещё не намекали. Только у этой девчонки хватает наглости на подобное.

— И ты ей веришь? — насупился он. Конечно, Люция была права, но признавать это совершенно не хотелось, особенно перед младшим братом, для которого он являлся авторитетом. Когда-то. — Она угрожала твоей жизни. Шантажировала, манипулировала мной, а ты до сих пор её слушаешься?

Мальчик пожал плечами. Его синие, как цветные стёклышки, рожки сверкали в тусклом свете дня.

— Ты же сам в тот день просил довериться тебе и Люц, — резонно заметил он. — Да и не зарезала бы она меня. Сестра блефовала. Я это чувствовал. Знал.

Далеон замер. Значит, у Руби открылся дар их отца — чувствовать чужие злые намеренья? Удивительно. Но почему так внезапно? Так… рано? Ему же ещё восьми нет.

— …она боялась, — продолжил принц задумчиво, — что ты заартачишься и не захочешь принимать правление. Пришлось надавить на тебя моей жизнью. И ей… было больно от этого. Но разве она сделала плохой выбор? — встрепенулся Руби, на маленьких губах расцвела улыбка. — Ты — классный! Да и Люц с делами справляется. Ей бы быть королевой…

— Добрый день, Ваше Величество и Ваше Высочество! — поздоровалась Латиэль и присела в реверансе, привлекая внимание к грудям в низком декольте (довольно смело для безжалостной Ригельской зимы!) её свита из фавориток проделала то же самое.

Далеон ответил ей учтивым кивком, а вот Руби напрягся. Зыркнул на девушку исподлобья, буркнул что-то на прощание и убежал к няне.

— Вы что-то хотели, лэра Латиэль? — довольно сухо поинтересовался король и отпил из кубка. Сладковатый привкус Осеннего вина растёкся по нёбу бодрящим и согревающим нектаром.

Они с сильфидой расстались на завтраке на весьма скверной ноте, но по-другому Далеон не мог. Люц была, как всегда, раздражающе права — одного скандала в начале правления хватило, чтобы уяснить, с кем можно свободно флиртовать и спать, а кого лучше избегать. Она до сих пор не может простить ему ту ситуацию, а он не может простить её импульсивного поступка: поныне во рту горчит, а сердце неприятно сжимается от воспоминаний.

— Хотела составить вам компанию! — улыбнулась родственница посла и потрясла в воздухе бутылочкой Зелёной феи. Где только снова достала? Ящик горячительного везла с собою вместо одежды что ли? Представив это, Далеон фыркнул. — И не стоит обращаться ко мне так официально — просто Лати, — проворковала и захлопала ресничками, — не огорчайте меня, мой король.

Далеон поморщился, но тут же совладал с гримасой и натужно натянул уголки губ.

— Что ж, «просто Лати», — он оглядел довольную сильфиду и толпу девчонок позади неё и взмахнул рукой в приглашающем жесте: — Составьте!