Veritas

Неужели Люц пришла раньше львицы? Или наоборот сильно позже? Что если та решила не драться с ней, а просто победить в состязании? Что если она уже победила?

Эта мысль заставила кровь в жилах Люции вскипеть. Она поднялась и сжала кулаки.

— Надо ускориться, — пробормотала и потопала к ближайшему кусту.

Нести воду в ладонях показалось полнейшей глупостью и абсурдом. Во-первых, всё утечет, не успеет она и пару десятков шагов сделать. Во-вторых, с занятыми руками не сможет обороняться, карабкаться, раздвигать кусты. А если упадет? Всё — пиши пропало и заново топай к озеру. А ей время тратить на лишние хождения никак нельзя.

Это у звероморфа почти безграничная выносливость. Люция уже чувствует себя как выжатый лимон. Жара изматывает не хуже переживаний и кошмарных ночей.

Срезав кинжалом крупный и плотный лист с низкой банановой пальмы, Люция осторожно набрала в него воду, повернулась к лесу и сглотнула.

Капля холодного пота выступила на загривке и пробежала меж лопаток.

Теперь ей нужно вернуться, пройти по своим следам и выйти к «зрителям». Осталось совсем немного. Финишная прямая. Вот только одна рука её теперь будет занята и придется следить за драгоценной водой, набранной в лист, чтоб не разлить.

Будет сложно.

И, кажется, главное испытание начинается прямо сейчас.

Вокруг тихо, опасностью не пахнет.

От чего ж сердце трепещет от дурного предчувствия?

Решительно задрав подбородок, с тревожно грохочущим пульсом, Люция зашагала в лес.

Кроны и тени снова сомкнулись над ней. Десница старалась бдеть за окружением, но минуты шли, шаги её гулко стучали по земле и листве (усталость и незнакомая месть брали своё) и это убаюкивало её. В купе с клекотом пестрых птичек и шелестом крон.

Держать концентрацию становилось всё труднее и мысли её отвлекались то на непривычных представителей летающей фауны, то на красочную флору, о которой она могла лишь читать в учебниках, то на Далеона, к которому она опасалась не успеть.

А еще не могла Люция не думать о звероморфах и Магнусе. О том, кто на самом деле стоит за разжиганием и розни, а впоследствии — Мировой Войны. О том, кто, скорее всего, придумал похитить Далеона и продать на рынке рабов. Но зачем ему это? С какой целью? Почему просто не убить короля? Зачем он вытащил его из замка, увез, сохранил жизнь?

Это что-то личное? Месть? Кому Далеон мог так насолить? Или за этим скрывается нечто большее?

Люц вышла на широкую тропу, изборожденную крупными конями, задумчиво кусая губу, и услышала, как сбоку хрустнула ветка.

Вскинулась — сердце зашлось в груди в безумном такте — поздно.

С раскидистого дерева на неё с рыком кинулась львица.

* * *

Баст сбила Люцию с ног. Удар оземь выбил из легких воздух, дикая боль пронзила правое плечо, пальмовый лист вылетел из пальцев, вода пролилась и впиталась в почву.

— Нет! — вскрикнула девушка и отчаянно дёрнулась.

Взвыла из-за раны. Когти львицы впились в плоть крепче.

Алые брызги пропитали тунику и песчаную шерсть.

Крупная кошачья туша нависала сверху.

Плечо ныло.

Злобно сверкали жёлтые зенки, клыки скалились.

Сердце Люции заходилось от страха.

Пусть детали и отличаются, происходящее слишком жутко напоминает её вещий сон. Неужели он предупреждал об этом дне? Этой атаке?

Неужели она сегодня умрёт?

Баст победно ухмыльнулась и замахнулась второй лапой размером с голову ребёнка.

— Сучка! — выругалась десница, выхватила из-за пояса мизерикорд и полоснула им наотмашь.

Алая линия перечеркнула тёмные подушечки. Кровь брызнула на лицо. Львица взвыла и отскочила назад, поджимая лапу.

— Гадина! — прорычала она, брызжа слюной.

— Вот и познакомились, — хмыкнула Люция, встала рывком и приняла боевую стойку. Рану дернуло от резкого движения, фарси зашипела сквозь стиснутые зубы.

Она точно помнила, из-за чего погибала во всех своих снах, связанных с «черной пантерой», и не собиралась повторять ошибку. Да, здоровая рука ранена и едва шевелится. Да, дрожащая рука со шрамами держит клинок. Но пошла в задницу к Тырху эта судьба, где её укокошат!

Фарси дано видеть будущее, как раз для того, чтобы его изменять!

Львица, порыкивая, начала обходить её кругом. Люц не выпускала её из виду и не опускала оружия. Предплечье затекало, пальцы подёргивало, свежие синяки на спине ныли — плевать.

Она выживет.

Обязательно.

От этого зависит судьба Далеона.

— Зачем напала на меня? — спросила хмуро. — Шла бы своей дорогой…

— Ты бросила мне вызов! — зашипела Баст, бесшумно передвигаясь на четвереньках в своей звериной ипостаси. — Ты покусилась на моё, чужачка!

— Далеон не твой! — рявкнула Люция и оскалилась. Она б тоже зарычала, если бы умела. В её жилах кипел страх, адреналин и ярость. И магия. Искристая, как шампанское, взрывная.

Стоило подумать о ней, как рубцы на левой руке заныли.

Люция стиснула зубы.

— Может, решим всё мирно?

— Ты дважды отказалась от «мира», — с рыком напомнила львица. — Теперь убить тебя и забрать самца — дело чести! Не терплю, когда мой авторитет в клане ставят под сомнения всякие тупые выскочки вроде тебя, девчонка. Готовься сдохнуть!