Верка

– Поддерживаю тебя двумя руками! – отреагировал Антал. – До войны у нас поощрялось скаутское движение, одной из его задач было обучение элементам выживания.

– Начинать нужно с пионеров! – поправил его гость.

– То есть с юного поколения, – смягчил компромисс Антал.

– Друзья мои, я пришел еще и с официальной миссией. Седьмого ноября в нашем посольстве состоится торжественное собрание и прием в честь тридцать девятой годовщины Великой Октябрьской Социалистической Революции. Мы, то есть Вера Павловна и я, приглашены на него в обязательном порядке. Тебя Антал, пригласят на расширенное торжественное мероприятие, которое состоится чуть позже. Завтра я заеду за Верой Павловной в шестнадцать часов.

– Спасибо! Я буду ждать вас непременно, – ответила Верка и спросила: – Как вам удалось избежать пуль снайперов? Нас сегодня обстреляли возле советского танка.

– Во-первых, я ехал окольными путями, во-вторых, у меня обычные венгерские номера, и, в-третьих, снайперов осталось не так уж много, потому что имеется негласный приказ подавлять их всеми огневыми средствами.

– Мы стали тому свидетелями.

– Давайте выпьем по рюмочке вина за то, что мы остались живы, – предложил Антал.

– Я за рулем, но по такому случаю от одного шкалика не откажусь.

За столом Сергей Владимирович рассказал о том, что практически весь состав правительства Имре Надя арестован и руководство страной теперь находится в руках Яноша Кадара. Взяты под стражу также многие главари контрреволюции.

– В принципе ничего не изменилось, и кровопролитие было напрасным, – сказал Антал с грустью в голосе, – поэтому давайте сначала почтим минутой молчания память всех павших!

Друзья молча выпили вино. Прошла минута. Сергей Владимирович взял слово:

– Так было всегда: одни умирают в кровопролитной войне, другие остаются жить. Предлагаю тост за нас, которым предстоит еще очень много сделать, чтобы такое безумие больше не повторилось.

– Сергей, – обратился к нему Антал, – я хочу у тебя спросить: а будет ли проходить в Будапеште парад советских войск в честь праздника Октябрьской Революции?

– Думаю, он уже состоялся. Итак, до встречи завтра в шестнадцать ноль-ноль!

* * *

Едва уехал один гость, как появился второй – Рудольф. Он с порога попросил временного убежища, хотя б на один день, потому что попытка уйти за границу не увенчалась успехом, а его дом в Будапеште разрушен до основания.

– Оставайся! Что за вопрос? – ответила Верка. – Правда, здесь холодно, но если добудем немного дров, то можно выспаться в тепле.

– Спасибо, Верочка.

– Перекуси пока сухим пайком, потом я попрошу Антала сходить на полевую кухню за ужином, – предложила Верка.

– Что слышно о наших друзьях и знакомых? – спросил гостя Антал.

– Среди погибших могу назвать двух твоих студентов, это Лукач и Родван, год назад они стажировались у меня. Пал смертью храбрых Ференц, Зузкин друг, а ее саму взяли вчера в плен красноармейцы. Случилось это на пограничном переходе Бучу, откуда мы вместе хотели драпать в Австрию. Я шел как мирный гражданин, меня свободно пропустили в город, а она топала со своим вооруженным отрядом. Им не дали сделать ни единого выстрела: скрутили и увели. Я спрятался в разбитом вагончике и отсиделся там до рассвета, а утром обнаружил рядом с моим убежищем брошенный кем-то приличный «Форд». Завел мотор и поехал в направлении Будапешта. Знание русского языка довело меня почти без приключений до столицы. Подъезжаю к дому и вижу вместо него жуткие руины. На счастье, я давно уже вывез семью к отцу – это под Матесалька, километров триста отсюда, до темноты никак не добраться, да и с бензином проблемы. Но мне, как члену бывшего ревкома, надо отсидеться в отцовской деревне, потому что вслед за подавлением контрреволюции начнутся поиски зачинщиков, гонения, чистки и прочее. Вот так все обернулось.

– У тебя хватит бензина, чтоб доехать до своей дачи или до моего гаража? – снова спросил Антал.

– На дачу я не поеду: там меня могут быстро сцапать, а до твоего гаража дотянем.

– Тогда утром поедем ко мне, заскочим в гараж, и, если он невредим, солью тебе бензин из своей машины, потом проведаем мое жилье, и, может, удастся добраться до моего предприятия?

– У меня же нет документов на «Форд»!

– Сгорели?!

– Точно: сгорели!

Все, наверно, впервые за много дней искренне рассмеялись…

* * *