Верхом на ракете

Политкорректность наконец наложила свою лапу на отряд астронавтов… или, может, вымерли мужчины с Планеты ЗР. Несколько давно работающих в NASA секретарш поведали мне, что вечеринки астронавтов стали скучными. Могу поверить. Одна претендентка, позвонившая мне недавно, чтобы посоветоваться по поводу собеседования, сказала, что некий действующий астронавт уже предупредил ее: «На употребление алкоголя смотрят косо». (Я уж молчу о том, что сказали бы в отряде о всасывании гелия.) Хотя я никогда не относился к тем, кто считает алкоголь необходимым для веселья, этот комментарий подразумевал, что появился новый астронавт — столь же искусный в управлении штурвалом и рычагом газа, как любой из прежних, но менее экстравагантный и более правильный, чем мы, TFNG. Это тоже не удивляет меня. Нынешние гражданские астронавты родились в предельно политкорректной Америке, а пилоты приходят теперь из Вооруженных сил, которые отличаются большей трезвостью и религиозностью. Похоже, помимо мужчин с Планеты ЗР вымерли, подобно птице додо, и дикие, необузданные астронавты из фильма «Парни что надо!» — те, что жили на грани допустимого, будь это в баре в часы скидок или в кабине.

Последний раз наша группа собралась вместе в 1998 году по случаю 20-летия TFNG. Присутствовали бо́льшая часть мужчин и все оставшиеся в живых женщины. Казалось, они почти не изменились, хотя уверен, что макияж и краска для волос немало тому поспособствовали. У мужчин, в том числе у меня, возраст давал о себе знать — в поясе мы стали шире, волосы отступили, появились темные пятна на лбу. Некоторые щеголяли новыми женами, хотя ни одна из них не выглядела «трофеем». Они были зрелыми и приятными. Остальные жены красиво старели, но те дни, когда они могли устроить нам, мужчинам, шоу с «шестью сосками за стеклом», увы, ушли в прошлое.

Перед обедом Рик Хаук попросил нас почтить минутой молчания наших павших товарищей, а затем произнес короткую речь, вспомнив важные события, вписанные в историю нашим набором. Каждый получил футболку TFNG с 35 небольшими карикатурами, похожими на нас. На них также была надпись «Мы работали» (We delivered). Это был модернизированный вариант оригинальной футболки нашей группы 1979 года — «Мы работаем» (We deliver), только надпись теперь была в прошедшем времени. Действительно, группа TFNG хорошо поработала на благо NASA и Америки.

Прежде чем разъехаться по отелям, мы сфотографировались все вместе, и я почувствовал новую близость между собравшимися. Это не было братство рыцарей Круглого стола, с которого мы начинали, — тот уровень товарищества остался в прошлом после того, как первые экипажные назначения Эбби разделили нас. Но накал страстей с годами ослабел. Все мы были теперь астронавтами с золотыми значками, а многие позолотили их по несколько раз. Всех нас связывал уникальный в истории человечества опыт — опыт космического полета. К моменту, когда мы позировали для группового снимка, в космос успело слетать менее 400 землян. Даже братство тех, кто покорил вершину Эвереста, было в пять раз больше. Эксклюзивность опыта астронавта всегда будет силой, связывающей TFNG вместе.

Иногда в командировках я сталкиваюсь с нашими ребятами. Однажды пересеклись наши пути с Хутом Гибсоном, пилотом Southwest Airlines, и у меня есть причины сожалеть об этом. В конце 1990-х я оказался пассажиром на самолете, который он вел. Когда лайнер набрал крейсерскую высоту, он объявил по громкой связи, что «на борту находится всемирно известный астронавт Майк Маллейн, который с радостью даст всем желающим автографы». И чтобы допечь меня, он назвал мой ряд и место. Тут же образовалась очередь, а несколько старушек достали фотоаппараты. Мне хотелось выпрыгнуть за борт, чтобы избежать этого безобразия. Лучше смерть, чем позор.

Три вдовы «Челленджера» сумели успешно построить свою жизнь. Как сказала мне Лорна Онизука, «нам пришлось забыть о своих чувствах, но, как мне кажется, мы все преодолели эту трагедию, став счастливыми, гармоничными и успешными женщинами и матерями». Лорна думает, что именно материнский инстинкт позволил им пережить самые тяжелые дни — каждой из них пришлось поставить детей на первое место, и у них не было времени предаваться эмоциям. «Мои дети спасли мне жизнь», — считает Лорна.